…где теперь стоят люди из «Цветка лотоса», тупо смотрят на обломки, никто не помогает копу, тот хрипит от напряжения сверху на Патрике, пытаясь выкрутить «магнум» у него из рук, но Патрик ощущает прилив сил, словно в его венах вместо крови бежит бензин; становится ветреней, температура падает, начинает накрапывать дождик, они катаются по тротуару, и Патрик не перестает думать, что должна звучать музыка, он выдавливает демоническую улыбку, сердце его колотится, ему довольно легко удается поднести пистолет к лицу полицейского, две пары рук держатся за пистолет, но палец Патрика нажимает на курок, пуля, скользнув по макушке полицейского, чуть оглушает его, и только, но Патрик, пользуясь тем, что хватка противника слабеет, опускает ствол пониже и стреляет ему в лицо, пуля на выходе выбрасывает розовое облачко, люди на тротуаре кричат, но в драку не лезут, прячутся, забегают обратно в ресторан, и тут вновь появляется патрульная машина, от которой, как считал Патрик, он ускользнул в проулке, она мчится к магазину, сияя красными огнями, и с визгом тормозит, а Патрик спотыкается о бордюр, падает на тротуар, одновременно перезаряжая «магнум», прячется за углом, ужас, который, казалось, прошел, охватывает его снова, он думает: я не понимаю, что я такого натворил, чтобы шансы поймать меня увеличились, застрелил саксофониста? А он, вероятно, был также и мимом? За это мне все? Он слышит невдалеке другие подъезжающие машины, увязшие в хитросплетении улиц, здешние копы уже больше не заботятся о предупреждениях, они просто открывают стрельбу, и он не целясь стреляет в ответ в обоих полицейских, которых заметил за открытой дверцей патрульной машины, выстрелы вспыхивают, как в кино, и это заставляет Патрика осознать, что он вовлечен в настоящую перестрелку, что он пытается увернуться от пуль, что сон грозит прерваться, рассеяться, а он не целится тщательно, лишь бессознательно отвечая на выстрелы выстрелами, и, пока он лежит здесь, шальная пуля, шестая в новом магазине, попадает в бензобак полицейской машины, фары, перед тем как разорваться, тускнеют, в темноте вздымается костер, неожиданно желто-зелеными искрами лопается над ним лампочка уличного фонаря, пламя облизывает тела живых и мертвого полицейских, вдребезги разлетаются окна «Цветка лотоса», у Патрика звон в ушах…

…все еще в Трибеке, убегая в сторону Уолл-стрит, держась подальше от самых ярких уличных фонарей, он замечает, что оказался в престижном квартале. Он проносится мимо ряда «порше», дергая дверцу за дверцей, активизируя сигнализацию за сигнализацией, ему хотелось бы угнать черный полноприводной «рейнджровер» с корпусом из самолетного алюминия, закрытым стальным шасси и восьмицилиндровым инжекторным двигателем, но такого он не находит и огорчается, к тому же он отравлен своим замешательством и самим городом, дождь сыплет с ледяного неба, но на земле все еще тепло, в проемах между небоскребами в Бэттери-парке, на Уолл-стрит, вообще везде поднимаются туманы, очертания зданий размыты, он спрыгивает на набережную, кувыркается на ней, потом бежит как сумасшедший изо всех сил, мозг стиснут физическим напряжением чистого, абсолютного ужаса, мечется, теперь ему кажется, что по пустынному хайвею его преследует машина, но ночь приняла его, откуда-то слышится звук нового выстрела, который он, в общем-то, не замечает, поскольку мозг Патрика работает беспорядочно, он забывает о конечной цели, покуда перед ним, как мираж, не появляется здание, где расположен его офис, Pierce &Pierce, окна, этаж за этажом, гаснут, словно темнота поглощает их, пробежав еще сто-двести метров, он взлетает по лестнице, вниз, куда? Впервые его чувства переклинены страхом и смятением, помраченный, он влетает в фойе, как ему кажется, его здания, но нет, что-то не так, что? ты переехал (сам переезд был кошмарным, хотя новый офис Патрика лучше, а примыкающие к фойе магазины Barney’s и Godiva снимают напряжение), он спутал здания, но все еще стоит у лифта…