– И этим варварам
– Конституция, – подает голос Шарлот, – есть инструмент интерпретации, доступный правящему большинству в каждый данный момент времени.
– И что из этого?
– Мы – большинство. И это наше время.
–
Росинки крадутся вниз по щекам Лори Доннер и беззвучно падают на дорожку за школьной лабораторией.
– Он взял велосипед. Я не знаю, куда он поехал.
– Я знаю, – говорю я.
Мне кажется, теперь, когда Хесус повернулся к нам этим, незнакомым своим лицом, она чувствует себя как-то спокойней. Она просто хороший человек и хочет помочь – в меру сил. А я и сам еще не знаю, как себя вести с новым Хесусом. Такое впечатление, что он слишком много смотрел телевизор и в результате вбил себе в голову, что хорошему человеку все сойдет с рук. Как будто весь мир ни с того ни с сего стал одной большой Калифорнией.
– Лори, я должен его найти. Прикроешь?
– А что я скажу Кастетту?
– Ну, скажи, что я упал и подвернул ногу, или еще что-нибудь придумай. Скажи, что к математике вернусь.
Она берет меня за палец и несколько раз пожимает самый кончик.
– Верн, скажи Хесусу, что мы все сможем изменить, если будем держаться вместе, скажи ему…
Она принимается плакать.
– Я пошел, – говорю я.