– Он согласится. Это его долг. Лучшие из нас вынуждены идти против собственной натуры.

– Даже вы?

– Против моей натуры было слышать, как ваш покровитель угрожает мне в моем доме, и терпеть. А я терпел. Вы были в Челси?

– Да. Там грустно.

– Во избежание лишних разговоров объявлено, что он ушел в отставку по нездоровью.

– Он говорит, у него болит вот здесь, – Ганс трет грудь, – и боль усиливается, когда он садится писать. А все остальные выглядят неплохо. Семейство на стене.

– Теперь вам не надо искать заказов в Челси. Король поручил мне перестройку Тауэра. Мы ремонтируем укрепления. Король нанял строителей, художников, золотильщиков. Мы переделываем старые королевские апартаменты и строим новые для королевы. Понимаете, у нас в стране король и королева проводят ночь перед коронацией в Тауэре. Так что, когда пробьет час Анны, у вас не будет недостатка в работе. Предстоят шествия, пиршества. Город закажет королю в подарок золотую и серебряную посуду. Поговорите с ганзейскими купцами – наверняка и они захотят отличиться. Пусть думают уже сейчас. Советую поспешить, пока сюда не съехалась половина ремесленников Европы.

– Король закажет ей новые драгоценности?

– Он не настолько повредился в уме. Она получит Екатеринины.

– Я бы хотел ее написать. Анну Болейн.

– Не знаю. Возможно, она не захочет, чтобы ее разглядывали.

– Говорят, она некрасива.

– Возможно. Вы бы не стали писать с нее Весну. Или лепить статую Девы. Или аллегорию Мира.

– Так кто она? Ева? Медуза? – Ганс смеется. – Не отвечайте.

– У нее очень сильный характер, esprit . Вряд ли вы сумеете передать это на картине.

– Вижу, вы в меня не верите.

– Я убежден, что некоторые сюжеты вам неподвластны.

Входит Ричард.

– Приехал Фрэнсис Брайан.