– Кажется, у вашей сестры уже есть кавалер.

Это не месть, просто ему нужна ясность.

– Правда? Ее кавалеры… приходят и уходят, порой весьма неподходящие, вам ли не знать. – Разумеется, он в курсе. – Приводите их ко двору, ваших детей. Дайте мне на них посмотреть.

Анна вновь закрывает глаза. Он оставляет ее веки млеть в слабых лучах февральского солнца.

Король пожаловал ему апартаменты в старом Вестминстерском дворце – на случай, когда он засиживается там допоздна. И тогда он мысленно проходит по комнатам Остин-Фрайарз, собирая памятные зарубки там, где их оставил: на подоконнике, под табуретами, в тканых цветочных лепестках у ног Ансельмы. Вечерами он ужинает с Кранмером и Роуландом Ли, который целыми днями расхаживает между подчиненными, подгоняя нерадивых. Иногда к ним присоединяется Одли, лорд-канцлер, но ужинают без церемоний, словно перемазанные чернилами школяры, – просто сидят и разговаривают, пока Кранмеру не приходит время ложиться. Он хочет разобраться в этих людях, обнаружить их слабости. Одли – благоразумный юрист, который просеивает каждую строчку обвинительного заключения, как повар мешок риса. Красноречив, упорен, целеустремлен; сейчас его цель – заручиться доходом, достойным лорда-канцлера. Что до веры, то тут возможен торг; Одли верит в парламент, в королевскую власть, осуществляемую через парламент, а его религиозные убеждения… скажем так, довольно гибки. Неизвестно, верит ли в Бога Роуланд, что, впрочем, не мешает ему метить в епископы.

– Роуланд, – просит Кромвель, – не возьмешь к себе Грегори? Кембридж дал ему все, но, вынужден признать, Грегори нечего дать взамен.

– Поедет со мной на север, – говорит Роуланд, – я задумал пощипать перышки тамошним епископам. Грегори славный малый, не самый способный, но не беда. По крайней мере, найдем ему полезное применение.

– А как насчет духовной карьеры? – спрашивает Кранмер.

– Я сказал полезное! – рявкает Роуланд.

В Вестминстере клерки Кромвеля снуют туда-сюда, разносят новости, сплетни и бумаги. Он держит при себе Кристофа, якобы для присмотра за платьем, а на деле – чтобы себя развлечь. Ему не хватает ежевечернего музицирования в Остин-Фрайарз, женских голосов за стеной.

Почти всю неделю он проводит в Тауэре, убеждает каменщиков не прекращать работу в дождь и туман; проверяет счета казначея; составляет опись королевских драгоценностей и посуды. Он призывает смотрителя Монетного двора и предлагает выборочно проверить вес королевской монеты.

– Английская монета должна быть вне подозрений, чтобы торговцам за морем не приходило в голову ее взвешивать.