– Вот и готово, – произнёс он, венчая ей головку. – Никого нет тебя краше. Ты, наверное, феина дочка. «Прекрасна, феей рождена…»[198] Или ты Прозерпина, которая собирала цветы в прекрасных полях Энны… Помнишь?..

Ровно держа голову под тяжёлой короной и гордая его вниманием, она сказала, однако, с легким пренебрежением:

– У меня есть тётя, которая всё время рассказывает такие стихи. Мне не нравится поэзия.

Он достал маленькие карманные ножницы и самым бережным образом вырезал длинный локон из бледно-золотистого облака, спадавшего ей на плечи.

– Ну вот, – сказала она, – давай я тебе сплету в косичку, чтоб не растрепалось.

Наблюдая, как пальчики её трудятся и лицо нахмурилось над работой, он проговорил мягко:

– Жаль, что тебе не нравится поэзия. Я ведь поэт.

– Ты мне нравишься! – поспешно заверила она. – Ты умеешь делать разные красивые вещицы и не поучаешь…

Она протянула ему готовую косичку. Он свернул её спиралью и спрятал под заднюю крышку часов.

– Передай своей тёте послание. Скажи ей, что ты повстречала поэта, который хотел увидеть La Belle Dame Sans Merci, а вместо этого увидел тебя. Скажи, что поэт шлёт поклон и не собирается больше её тревожить, он к пастбищам спешит и к рощам новым…[200]

– Хорошо, я постараюсь запомнить, – обещала она, поправляя корону.

И он поцеловал её, всё с тем же обыденным видом, чтобы не испугать, и пошёл себе дальше.

А по пути домой ей попались братья, затеялась куча-мала, и погибла прекрасная корона, и она забыла про послание, и послание не было доставлено.

Послесловие переводчиков

Послесловие переводчиков

– Я пишу о лиминальности. О порогах. Бастионах. Крепостях.