И снова Генрих переправил свой двор в Кенилуорт, самый безопасный замок Англии, находящийся в центре страны; оттуда он со своей армией мог двинуться в любую сторону, к любому побережью, а сам замок легко превращался в неприступную крепость, если ситуация складывалась невыгодно или же в случае осады его противником. На этот раз никто и не думал притворяться, что мы переехали в Кенилуорт для того, чтобы беззаботно и весело провести здесь лето; всех обуял страх перед очередным претендентом, всех терзали сомнения, отчего это нынешний король второй раз за восемь лет переживает столь масштабное вторжение, а многие были втайне убеждены, что новый претендент, собирающий силы против Генриха Тюдора, окажется более удачливым правителем.
Мрачный Джаспер Тюдор то и дело отправлялся то в западные графства, то в Уэльс и обнаружил там целую сеть местных заговорщиков, которые готовились объединить свои силы и приветствовать вторжение самозванца. Мало кто из жителей запада стоял за Тюдора; почти все они смотрели в ту сторону, откуда должны были прибыть корабли «принца Ричарда». Генрих и сам осуществил ряд расследований, выезжая то в одно место, то в другое и охотясь за распространителями слухов; он также пытался определить, кто стоит за непрекращающимся потоком вооруженных людей и денег, прибывающих из Фландрии. Повсюду от Йоркшира до Оксфордшира в восточных и центральных графствах люди, специально назначенные Генрихом, вели судебные дела, надеясь отыскать корни зреющего восстания. И все же каждый день приходили сведения об очередной предательской группировке, о тайных собраниях, о том, что где-то под покровом темноты собирается войско.
Генрих закрыл порты. Без разрешения не мог ни войти, ни выйти ни один корабль; Генрих опасался, что любое судно может быть послано в поддержку «этого мальчишки»; даже купцам приходилось обращаться за специальным разрешением, без него они не могли ни отправить, ни принять ни один груз. Даже обычная торговля оказалась под подозрением. Генрих запретил кому бы то ни было без разрешения удаляться от побережья в глубь страны. Людям разрешалось только ездить в ближайший город на ярмарку и обратно. Запрещено было также собирать войска и тем более передвигаться вместе с ними. Не разрешалось проводить собрания или любые шумные увеселения публики: никаких соревнований в скорости стрижки овец или в рукопашной борьбе, никаких пирушек. Людям практически запрещено было покидать пределы своего прихода. Они также ни под каким видом не должны были устраивать сборищ — Генрих опасался, что собравшаяся толпа может взяться за оружие или же на пирушке кто-то встанет со стаканом вина и произнесет тост в честь принца Йоркского, ибо для народа двор родителей этого принца всегда был олицетворением веселья.