Он остановился и подождал, пока я, продолжая идти по улице, отдалюсь на пару шагов. Когда я обернулся, он исчез.

Придя на Джермин-стрит, я, к удивлению своему, обнаружил Полидори у себя в кабинете.

— Прошу прощения, Виктор. Я забрел в вашу комнату по чистой случайности. На меня нашел бродячий стих. — Вид у него был смущенный.

— Бродите где вам угодно. У меня нет секретов.

— Вот как? — Он взглянул на меня с опаской и не без тени злого умысла.

— С чего бы мне вас обманывать?

— Вы глубокий человек, Виктор. Очень глубокий. Боюсь, мне никогда не достигнуть вашей глубины.

— Стоит ли пытаться?

— Мне известно, что вы страдаете от нервического страха.

— О, я страдаю от многого. — Я прочистил горло. — Сознаюсь, бывают моменты, когда я испытываю страх.

— Боитесь ли вы сейчас?

— Чего?

— Меня.

— С какой стати вы заводите этот разговор?

— Вы меня в чем-то подозреваете.

— Подозреваю?

— Вы говорите, что у вас нет секретов. Однако же боитесь, что я их разведаю. — Он засмеялся, продолжая тем не менее внимательно глядеть на меня.

— Вам когда-либо доводилось совершать зло, Виктор? Для того лишь, чтобы доказать, что вы на это способны?

— Этот же самый вопрос задавал мне Байрон.