Если бы французы просто отступили, понеся значительные потери, то и в этом случае ситуация для Манштейна оказывалась не радужной. Объединённый Амьенско-Абвильский плацдарм был значительно крупнее каждого из этих плацдармов в отдельности, а держать его пришлось бы теми же силами XXXVIII армейского корпуса плюс две приданные дивизии. Причём, если бы это были две моторизованные дивизии, то, как признавал сам Манштейн, они очень слабо годились для обороны плацдарма [52; 132]. Следовательно, командиру XXXVIII армейского корпуса пришлось бы «размазать» наличные силы по значительно большей, чем раньше, территории. Что могло получиться из подобной ситуации? Манштейн скромно именует это «трудным положением» для своего корпуса [52; 132]. А если более конкретно, то чуть выше мы сказали, чем могло окончиться такое «трудное положение».

Так стоила ли овчинка выделки? На наш взгляд, нет. На взгляд германского командования (от армейского до ОКХ и ОКВ), очевидно, тоже. Кстати, в истории Великой Отечественной войны есть очень показательный пример, к чему могут привести подобного рода самостоятельные операции на каком-либо отдельном участке фронта с кажущимся положительным эффектом. В мае 1942 года 9-я армия Южного фронта, занимавшая восточную часть южного фаса Барвенковского выступа, без первоначальной санкции как фронтового командования, так и командования Юго-Западного направления (правда, впоследствии и тому, и другому командованию стало известно об этой операции, но немедленно они её не приостановили) проводила частную наступательную операцию своих войск на населённый пункт Маяки для улучшения конфигурации фронта на данном участке. Были израсходованы немалые силы. Кроме того, в связи с данной частной операцией происходили значительные перегруппировки войск армии, снимавшихся при этом с оборонительных позиций на южном фасе Барвенковского выступа. В результате, 9-я армия оказалась не в состоянии сдержать начавшийся 17 мая удар армейской группы генерала Клейста. Итогом указанных событий явился Харьковский «котёл».

Однако из мая 1942 года вернёмся в май 1940.

Манштейн правильно отмечает, что именно Главное командование избегало всякого риска на Сомме, пока не покончено с противником во Фландрии [52; 133]. Правда, несколькими абзацами выше он почему-то не знает, кто запрещал проводить ему наступление силами одного своего корпуса – Клюге (командующий 4-й армией) или ОКХ [52; 133]. При этом у Манштейна странным образом выпадает звено между армейским и Главным командованием Сухопутных сил, т.е. групповое командование, другими словами, – Рундштедт (видимо, сыграли роль дружеские отношения двух военачальников).