Заводская столовая сегодня была не приветлива. Хотя кормили в ней вкусно и недорого. Обилие кулинарных запахов обычно вызывало аппетит. Но сегодня Рите есть не хотелось. Но она машинально поставила на свой поднос немало полных тарелок. Среди множества народа она сразу заприметила Валентину и сама с полным подносом подошла к Валиному столику, где та обедала с работницей их цеха.

— Что, Милёхина руки — то трясутся? Кур вчера воровала? — неприветливо спросила Валентина, слушая звон стакана о тарелку на Ритином подносе. — Чего ж слиняла — то вчера?

— Валь, да у него же нательная аббревиатура. Он же зек! — оправдывалась Рита. — Я таких просто боюсь!

— Ну, подумаешь, оступился человек, что же его теперь всю жизнь носом в дерьмо тыкать? — громко рассуждала Валентина, словно выступая на собрании, привлекая внимание, хорошо слышащих их окружающих.

— Да не случайно он в тюрьму попал, он просто дозрел! — выдала Рита фразу, которая проявилась у неё с первой минуты знакомства с Анатолием. — Да к тому же он вчера пьяный был!

— Ну и что с того? Настоящий мужик и должен быть всегда гладко выбрит, легка наодеколонен и сильно вдамши. А ты, думала, что над примерным пионером будешь шефствовать? Ну, Милёхина, где же твоя комсомольская сознательность? — отчитывала Риту комсорг, виртуозно наворачивая на вилку макароны.

— Нет, я не могу. Это не моё, — стояла на своём Рита. — Давай я лучше за больной бабкой буду ухаживать!

— Ну, ну смотри. Вольному — воля. Для тебя же старалась. Так и состаришься одна. А сын, думаешь, оценит? Вырастет и уйдёт в свою жизнь. В лучшем случае тебе сопливых внуков подсунет, — наставляла Валентина непослушную комсомолку, через слово допивая свой компот.

— Валь, Да что ты такое говоришь? — вступилась за Риту, обедавшая за их столом женщина. — Что же для матери может быть дороже детей?

— Ну, за бабкой, так за бабкой, — пропустила замечание мимо своих ушей с затейливыми серёжками Валентина и гордо удалилась, опять оставив на столе свои грязные тарелки.

До конца недели Рита на работе находилась в сильно взвинченном состоянии, постоянно ожидая от Валентины какого либо подвоха или мести. Но Валентина, похоже, от неё отстала. Толи бабки Рите не досталось, толи движение так и не сподвигнулось. Но путёвки в пионерский лагерь в этом году Егору почему — то не досталось.

18

18

— Сардельки, творог, две сметаны, — сверяясь со списком, складывал продукты в железную магазинную корзинку Зямка. — Масло. А масло — то где лежит? — старательно шарил он глазами по полкам.

Зямка не любил этот недавно открывшийся в городке магазин самообслуживания, где продукты в корзину надо было набирать самому. Обычно за продуктами ходила его мать, а тут заболела и, омрачив начавшиеся каникулы непредвиденными заботами, силком вытолкала Зямку в магазин, разрешив ему на «чаевые» купить себе мороженное.