Она взглянула на фараона, который в это время пытался отогнать от себя мысли об учителе, который покоился в мастабах близ Уасета.

– Ты сомневаешься о моих словах? – улыбнулась Эхнатону Мааби. – Но я знаю все, о чем говорю. В голову приходит просто понимание, это данность, которую необходимо принять, ведь она все равно свершится.

– Ты так считаешь? – фараон глубоко вздохнул.

– Да, все уже свершилось задолго до нашего рождения.

– Я это понимаю, – кивнул Эхнатон. – То, что ты сказала, напоминает то, что порой чувствую я.

– Да, я это знаю, он говорил мне о тебе, – подтвердила девочка.

– Кто говорил? Тот человек?

– Мой бог. Я часто слышу его рокочущий голос, от которого гаснет пламя и трясутся стены.

Эхнатон едва сдерживался, чтобы не вскрикнуть: «Как? И тебе тоже знаком этот неземной голос?»

Но сказал только:

– У меня порой бывают сны, где я тоже слышу голоса.

– Это способ воздействия на твой разум, повелитель, отражение грядущей опасности, которую можно предотвратить, если действовать правильно.

– Опасности? – Эхнатон вспомнил о чем-то и нахмурился.

– Это случилось несколько лет назад, той самой ночью, когда чуть не свершилось убийство, задуманное твоим злейшим врагом? – спокойно спросила Мааби.

Эхнатон вздрогнул, но привычка скрывать свои чувства и здесь взяла верх.

– О какой ночи ты говоришь? – как ни в чем не бывало, спросил он.

– Мы оба знаем, о чем идет речь. В ту ночь ты спал в ажурной постройке, заплетенной растениями и спрятанной среди огромного сада. Царице грозила опасность, и мне было нелегко сообщить тебе о том, что высокий человек в накидке подкрадывался с ножом к твоей супруге.

– Довольно! – остановил девочку фараон. – Я понял, откуда мне знаком твой голос.

– Мне пришлось позвать тебя.

– Это был сон, внушенный тобой?