Он никого не имеет права осуждать, никого. В том, что случилось, виноват он один. Ведь не Кависта же! А может быть, ван Спойлт? При мысли об этом человеке Имбата испытывал что-то похожее на облегчение.

Да, ван Спойлт виноват. Хотя если бы он, Имбата, не сказал ван Спойлту в самом начале, что Кависта настроен враждебно к голландцам, может быть, ничего бы и не случилось. Зачем он это сделал? В такие минуты Имбату жег мучительный стыд: он жив, дышит, думает, тогда как другие…

Как он мог поверить голландцам? Зачем?

И опять в памяти вереницей проходили скорбные лица женщин, разлученных со своими мужьями; в ушах звучал плач детей, отцы которых погибли в бою с голландцами… Никогда еще на долю его народа не выпадало таких испытаний. И во всем виноват он, только он. Как же это могло случиться?

И каждый раз, задавая себе этот вопрос, Имбата проклинал себя. Да, ему некого винить. И вот теперь в своем кампунге он отверженный. Никто не навещает его. Что ж, он заслужил это. И он не имеет права обижаться на людей. У него нет больше семьи. И в этом тоже виноват он сам. Тамбера у голландцев. Как мог он это допустить? Ведь Тамбера еще мальчик и многого не понимает. Вубани ушла и не хочет возвращаться. Пусть все так и будет. Пусть! Он должен страдать, он должен искупить свой грех!

Прошло несколько дней. Однажды Имбата услыхал во дворе шум. Он подошел к окну. На улице возле его дома столпился народ. Ламбару, увидев его, крикнул, что вернулась Вубани.

Имбата отнесся к известию спокойно, не выразив удивления. Суматоха, поднятая соседями, была понятна: Вубани не сама вернулась в кампунг, ее нес на руках Амбало.

Когда он со своей ношей вступил в поселок, люди бросились к нему, обступили со всех сторон, стали расспрашивать. Вубани лежала у него на руках и тихо стонала. Глаза ее были сомкнуты. Амбало немногое мог рассказать. Он шел из лесу и недалеко от долины Кубала увидел, что на дороге кто-то лежит. Это была Вубани.

Так больше никто ничего и не узнал.

Сопровождаемый целой процессией, Амбало подошел к дому Имбаты. Тот уже стоял на пороге. Увидев свою жену, бессильно распростертую на руках у Амбало, Имбата не двинулся с места, не вскрикнул, выражение его лица по-прежнему оставалось бесстрастным. Он лишь протянул вперед руки, бережно взял Вубани, внес ее в комнату и опустил на лежанку.

— Разум покинул ее, злые духи овладели ее душой, — неожиданно для самого себя произнес Имбата.

— Я тоже подумал, что у Вубани не простая болезнь, — тихо проговорил Амбало.

Нельзя терять время. Надо скорее послать за дукуном, — предложила его жена.