Хотя из Булони новости приходили. Лорд Хартфорд сообщал Совету, что плохая погода и недостача пороха затрудняют осаду, хотя он сохранял оптимизм, так как они захватили холм, на котором стоял замок, и Хартфорд считал это большим стратегическим успехом. Потом сердце Екатерины подскочило от радости: Хартфорд сообщал, что, когда он уже собирался запечатать письмо, Генрих остановил его и приказал передать ей добрые вести: «Благодарение Господу, его высочество весел и здоров, таким я видел его все последние семь лет», — сделал приписку Хартфорд.

Генрих не мог злиться на нее, если велел отправить ей лично особое сообщение. Вероятно, он просто слишком занят и не может черкнуть ей сам. И все же записка со словами любви успокоила бы ее.

— Я хочу, чтобы его величество написал мне, — призналась она советникам во время очередной встречи с ними. — Многое бы я отдала, лишь бы получить от него весточку и узнать, что он благополучен.

— Господь укрепит своих против дьявола, мадам, — с теплотой в голосе произнес Ризли, — а потому не тревожьтесь, так как Он обернет все к лучшему, и мы уверены, что его величество находится вне опасности.

Немного успокоившись, Екатерина снова написала Генриху, поинтересовалась здоровьем и отправила ему половину оленьей туши. Она спросила, можно ли ей временно заменить некоторых дам, которые отсутствовали при дворе во время эпидемии, хотя те, которых королева наметила, были не сравнимы по рангу с разъехавшимися по домам. Генрих наделил ее суверенной властью, и тем не менее Екатерина сочла, что лучше проявить вежливость и попросить у него разрешения.

А потом наконец — наконец-то! — он ответил. Когда Екатерина прочла приветствие: «Моя дорогая и самая любимая супруга», — то едва не расплакалась.

Король сердечно благодарил ее за оленину. Он написал бы раньше, но был так занят, что совсем не имел свободного времени. Генрих задержал ее гонца в надежде, что сможет отправить ей новость о взятии Булони, однако необходимый ему порох еще не доставили. Тем не менее он укрепился на замковом холме. Король Франциск запросил мира, но Генрих желает узнать, что думает об этом император. Хотя его начинают раздражать грабительские требования Карла в отношении дележа добычи после победы над французами. Она должна сообщить об этом Совету. И да, она может нанять новых леди, если считает это необходимым. Они помогут ей скоротать часы досуга или составят компанию в развлечениях. «Какие развлечения?» — подивилась Екатерина. Он хоть представляет, какую жизнь она ведет? Однако охотно простила Генриха. Он не упомянул об «избранниках» и подписался «ваш любящий супруг». И еще добавил постскриптум: «На сём кончаю, дорогая, из-за недостатка времени и большой занятости делами. Мы просим Вас передать от нашего имени сердечные благословения всем нашим детям, привет нашей кузине Маргарет и остальным дамам и камеристкам, а также и нашему Совету».