Они не были на вечеринках с ее дня рождения. Ей ужасно хотелось то платье из золотого шелка, которое она нашла в интернете; мысль о том, что у нее найдется повод его купить, кружила ей голову. Как и идея выйти в свет вместе и влиться в общество.

– Ты действительно хочешь пойти? – спросил Дилан у нее за спиной, прерывая ход ее мыслей.

Она повернулась к нему.

– Действительно хочу. Будет так здорово пропустить пару коктейлей, немного потанцевать, – Элис обвила его талию руками и прижалась к его бедрам своими, – немного напиться, – поддразнивая его, она встала на цыпочки, целуя его в шею, – а потом встретить рассвет, чтобы эта ночь не пропадала зря.

Она рассчитывала именно тогда и именно там поразить его своим новым платьем. Накрасить губы, надушиться теми духами, которые он так любил.

– Можем превратить это в свидание, – предложила она, глядя на него снизу вверх.

– Хочешь пригласить меня на свидание, Пинта-Пинта? – Его глаза затуманились от желания.

– Всегда хочу, – отозвалась она, взвизгнув, когда он поднял ее и понес в постель.

«Это будет прекрасно», – сказала она себе. Это будет лучшая их ночь за долгое время.

* * *

В день Буш-Бала Элис сбежала домой пораньше, чтобы успеть принять душ. Она застегнула новое платье, нанесла на губы блеск, накрасила ресницы и обулась в новые ковбойские сапоги, каблуки которых были украшены золотыми бабочками. Когда Дилан вошел в дверь, ее щеки зарделись. Она достала для него холодное пиво и специально не стала надевать трусики, поскольку знала, что это сводит его с ума.

Его шаги затихли, когда он увидел ее. Он встал как вкопанный.

– Готов к ночи свидания? – спросила она, широко улыбаясь и слегка покачиваясь в своем платье.

Дилан медленно выложил содержимое своих карманов на стол и молча прошел на кухню.

Холод его молчания ударил ее под дых. Она слышала, как он рылся в аптечке, а потом вытряхнул две таблетки из пачки.

– Детка? – позвала она, стараясь скрыть свое ужасающее разочарование. – Ты в порядке?

Он не ответил. Она вошла в кухню.

– Детка? – повторила она.

Он продолжал стоять, повернувшись к ней спиной.

– Что ты на себя напялила? – спросил он ледяным тоном.