Завернувшись в его руки, Элис смотрела, как все краски неба, казалось, струились по стенкам ущелья и стекали на зеркальную поверхность ручья, чтобы там отразиться и светящимися завихрениями подняться снова вверх. Она тряхнула головой: ущелье и ручей были совершенным зеркалом в форме миски и отражали друг друга, затопленные огненными цветами заходящего солнца. Этот вид напомнил ей ее книжку сказок: заколдованную чашу, которая чудесным образом наполнялась. Жажда счастья и рай на донышке.
Дилан крепче обнял ее:
– Надо это увидеть, чтобы поверить, правда?
Память налетела на нее, как неожиданный удар под дых.
Элис напряженно выпрямилась. Обернулась к Дилану. Он улыбнулся ей.
– Скольких женщин ты привозил сюда? – вырвалось у нее.
Его глаза потемнели.
– Что? – спросил он.
Желудок Элис сжался. Она разрушила чары.
– Нет, – Элис старалась придать беззаботность своему тону, – нет, я имею в виду, не женщин, я имею в виду… В общем, ты когда-нибудь привозил сюда Лулу?
Ее мысли были мешаниной из какой-то чепухи и шума. Она не хотела расстраивать его, но не могла остановиться. Как еще Лулу могла узнать об этом месте на закате?
Дилан грубо отбросил ее и поднялся на ноги, возвышаясь над ней.
– Невероятно, черт возьми, – процедил он, уходя назад к лагерю.
Ее тело заныло от ощущения силы в его руках.
– Дилан, – позвала она, побираясьза ним следом по мягкому песку.
– Что? – рявкнул он, оборачиваясь, глаза его пылали от ярости. – Я сказал тебе, что между мной и Лулу никогда ничего не было. Зачем ты спрашиваешь меня об этом и портишь наш первый уик-энд и совместную поездку? Ты веришь ей и ее ревности ко мне? Верно? И что ты имела в виду, спрашивая, скольких женщин я привозил сюда? Кто я, по-твоему?
– О боже, – простонала Элис, ее лицо сморщилось.
Он был прав. Лулу могла говорить о другом ущелье, или она могла приехать сюда без Дилана. Она чувствовала себя очень неуверенно. Почему она не могла просто не лезть в это?
Он пнул ногой костер, искры взметнулись в воздух.