– Да! Мамины деньги!

– Нет, что ты. Нет-нет.

На шее Артура вздулась толстая вена.

– Хорошо, – сказал он, отирая лоб. – Отлично… Но ты, конечно, не поможешь мне выкупить дом?

– Я отказываюсь от наследства.

– Не понял?

– Хочу все раздать.

Гнев вспыхнул с новой силой. Он множился и порождал новый гнев. Не выпуская его наружу, Артур выдавил одно-единственное слово:

– Почему?

Мэгги всплеснула руками и уронила их на колени.

– Да от этих денег никакого толку! Посмотри, что они сделали с Итаном. Это же ходячая катастрофа! – Она повернулась к брату. – Без обид. У тебя кровь течет из носа. На диван.

Тот промокнул нос салфеткой.

– А ты?! – продолжала Мэгги. – Пап, я не хочу такой жизни. Не хочу покупать дом, который изначально был для нас слишком велик. В элитном районе. Зачем он? Послушай. Шуто-Плейс не имеет никакого отношения к реальному миру.

– Мэгги…

– Тебе самому-то хоть здесь нравится? Работу ты ненавидишь, это я уже поняла. Слушай. Я не знаю, что сделаю с мамиными деньгами, но на себя их точно не стану тратить.

– Так потрать их на дом!

– Нет. Извини.

– Ты не понимаешь! – вскричал Артур. – Ты. Можешь. Спасти. Наш. Дом. Господи… я ведь передумал вас просить! Хотел избавить вас от неприятного разговора!

– Это не мой дом. Я здесь больше не живу. И Итан тоже.

В животе у Артура все перевернулось, к горлу подступила и сразу отхлынула тошнота. В конце XIX века его предки сбежали от негласно разрешенных властями одесских погромов и каким-то чудом пережили все тяготы путешествия через океан без гроша за душой. Артуров прапрадед торговал вразнос вонючей рыбой в Нижнем Ист-Сайде, чтобы его сын сумел открыть крошечную обувную лавку, а внук – стать стоматологом, правнук – инженером, а праправнук смог… что? Погрязнуть в долгах? А праправнучка – разбазарить наследство?