– Вау! – воскликнула Марло. – Конец эпохи!

– Что собираешься делать? – спросила Верена.

– Попутешествую немного. Так что в ближайшем будущем вы меня вряд ли увидите.

Джулия обращалась ко всем, но глаза ее сквозь языки пламени смотрели только на меня. Неужели она тоже собирается бежать?

– Путешествовать? – недоверчиво воскликнула Верена. – А как же твоя работа под прикрытием?

– Больше не могу. Этот маскарад убивает меня, – пробормотала она, запихивая больше еды в рот. Несколько рисинок упало на блузку. – Я чертовски голодна все время. Вы понятия не имеете, каково это. – Она начала задыхаться, как будто кусочек еды попал ей не в то горло. Она уронила тарелку в кусты, схватилась за шею и громко закашляла. Руби подала ей стакан с напитком, который Джулия тут же опустошила. – Простите меня, я как выжатый лимон. – Ее глаза были влажными от острого карри и кашля, но, возможно, это были настоящие слезы. Она снова посмотрела на меня сквозь пламя, и оранжевые языки придали ей какое-то дьявольское свечение.

Руби потянулась к пакету, достала оттуда пару лифчиков и бросила их в огонь.

– Так что сегодня за повод? – спросила меня Марло. – Мы не сжигаем бельишко и не едим карри каждый вечер. Ты балуешь нас.

Она протянула Тексу пару розовых кружевных трусиков с прорезью, и малыш, радостно смеясь, бросил их в огонь.

– Сегодня должна была состояться моя операция, – ответила я, делая глоток мохито из пластикового стаканчика. Сочетание рома и мяты приятно грело тело, а душу грело чувство общности с этими замечательными женщинами. – Хотела отпраздновать.

– Я и не знала, что это сегодня, – ахнула Верена.

Сана и Руби обняли меня, крепко-крепко прижимаясь.

– Я хочу, чтобы ты знала, она ушла, – сказала я Верене. – Худышка внутри меня, идеальная женщина. Моя тень.

– Алисия?

– Нет. Идеальная женщина, «моя меньшая часть», была всего лишь идеей. Я отпустила ее. Она никогда не существовала, поэтому и имя ей не нужно.

«Меня зовут Алисия, Алисия – это я».

Сквозь огонь я увидела, что Верена послала мне воздушный поцелуй.

– Вирджиния Вульф однажды написала, что призрак убить куда труднее, чем плоть, – сказала она.