– А я… я люблю тебя! Посмотри, вот повеление, которое они заставляют меня подписать, об изгнании твоих соплеменников… твоего отца!..

– Возможно ли! Вы не подпишете его, Ваше Величество? – вскричала Аиха.

– Никогда! если ты будешь любить меня… будешь моей!..

– Я не могу, Ваше Величество, нарушить своего долга.

– Так и я не могу! – вскричал король вне себя. – Мой долг велит быть неумолимым.

– Умилосердитесь! – вскричала Аиха, упав на колени. – Умоляю вас!

– Я тоже умолял тебя, но напрасно.

– Я не буду любить его больше… я отказываюсь.

– Этого мало… я умру без тебя.

Аиха страшилась делать возражения, чтобы больше не раздражить короля, а потому сложила руки и только шептала:

– А честь моя? мой долг!

– Честь! – вскричал Филипп вне себя. – Честь твоя принадлежит мне… а твой долг спасти отца. Если уж моя страсть бессильна над тобой, то я посмотрю, что сильнее: ненависть ли к королю или любовь к отцу и братьям?

– Пощадите, Ваше Величество! – повторяла Аиха на коленях.

– Нет! – вскричал король и, схватив Аиху за руки, прибавил: – Слушай, ты придешь сюда завтра вечером… ночью… слышишь, завтра. Тогда я разорву это повеление и упрочу навсегда счастье и благосостояние твоих соплеменников… Надеюсь, ты придешь!.. Я жду… здесь… завтра… Обещаешь?.. Даешь клятву?

– Никогда! Никогда! – вскричала Аиха, вскакивая.

– Молчи! – возразил король, зажимая ей рот. – Тогда уже не я, а ты подпишешь разорение и смерть отца!

– Отца! – повторила Аиха с ужасом. – Я буду причиной смерти отца! Извольте! Я приду!

Король вскрикнул от радости.

– Нет! нет! это грех!.. Это преступление! – спешно прибавила Аиха. – Нет!.. Никогда!..

Но король, опасаясь этого отказа, уже бросился в другую комнату, чтобы не слышать ничего после полученного согласия.