При этом слове зала огласилась криками одобрения и восторга.

– Да! – прибавил старик, подавая руки Иесиду и Аихе. – И дети мои, верно, от меня не отстанут!

– Никто! Никто! – вскричали все.

Фернандо в отчаянии взглянул на Аиху, а та со слезами на глазах указала на небо и на отца.

В скором времени твердое намерение валенсийских мавров сделалось известным по всей Испании.

Все решительно мавры покинули свои дома и собрались на берегу для отправления, чтобы жить и умереть с братьями. Ни одна мать не хотела оставить свое дитя на чужой земле.

Приготовленных кораблей оказалось мало. Пользуясь этим случаем, Фернандо и прочие бароны Валенсии пытались замедлить исполнение повеления, но вицерой Валенсийский и архиепископ не соглашались на это. Наконец Фернандо и друзьям его удалось добиться того, что маврам дозволено было на свой счет нанимать суда, и потому Педральви нанял судно для семейства Деласкара.

Между тем Фернандо пришел к Аихе и сказал, что он тоже с ними едет.

– Как, Фернандо? – спросила Аиха. – Ваше звание и обязанности требуют, чтобы вы были в Испании. Оставить для меня отечество… это нехорошо. Я не допущу такой жертвы!

– Я не оставлю вас, если вы меня любите!

Аиха, вероятно, не сочла нужным отвечать на это. Она потупила глаза и продолжала:

– Но вы христианин, вы подданный короля Филиппа, разве у вас нет обязанностей? Позволительно ли вам упустить их, и не запятнает ли это честь кастильца и дворянина?

– Выслушайте меня, – отвечал Фернандо спокойно. – Я знаю, о чем вы говорите. Но есть одно слово, которое уничтожает все мои расчеты и рассуждения. Это слово, Аиха, – я люблю вас! Будьте уверены, что если бы Испании грозила война, я не подумал бы отказаться от моей службы. Я не унижу этим звания испанского гранда. Но теперь, благодаря Бога, король живет в мире со всей Европой. Я подам в отставку, получу ее и тогда…

– Тогда? – повторила Аиха с трепетом.

– И тогда поеду с вами. Мое отечество будет там, где ваше. Ваша участь будет моей участью.

Тронутая этими словами, Аиха подала ему руку.

– Я завтра еду с вами, – продолжал Фернандо.

– Нет, – возразила Аиха, опустив глаза на землю, – это невозможно!

– Что же мешает? В счастливые дни вы признались мне в вашей любви и теперь в изгнании не можете отнять ее у меня. Я требую. Вы должны быть моей.

– Не могу.