Услышав эти слова, Мину поняла, что он не рассчитывает выйти из боя живым. В приступе какой-то отчаянной смелости она обвила его руками и прижалась к нему.

– Хотя мне очень не хочется подвергать тебя опасности, есть еще одна вещь, о которой я хотел бы тебя попросить, – сказал Пит, наконец отстраняясь.

– Что угодно, – пообещала Мину.

– Даст Бог, сегодняшний вечер пройдет без кровопролития.

– О чем ты хотел меня попросить?

– Есть одна вещь, величайшей ценности, и мне хотелось бы, чтобы ты увезла ее в безопасное место, на тот случай, если я по какой-либо причине не смогу потом сам забрать ее. Я не осмелюсь просить об этом никого другого.

– Что это такое?

– Я покажу тебе, – сказал Пит, быстро увлекая ее в конец узкого придела и присаживаясь на корточки перед стеной. – Видишь? Она спрятана тут.

– Что это такое? – спросила она вновь, глядя, как он осторожно вытащил из кладки незакрепленный кирпич и отложил его в сторону.

– Фрагмент святой плащаницы Христовой, которую, как говорят, привезли из Святой земли крестоносцы.

– Антиохийская плащаница!

Его глаза расширились.

– Ты про нее знаешь?

– Тетя рассказывала мне, что плащаница пропала несколько лет назад, – это все, что мне известно.

– Она была похищена и впоследствии попала ко мне. Когда пришло время, я обнаружил, что не могу заставить себя отдать ее в чужие руки. – Он покраснел. – Это предмет исключительной красоты.

– Я понимаю, – улыбнулась Мину.

– Я нашел мастера, который сделал для меня копию, а оригинал спрятал там, где он находился всегда. Здесь, в этой церкви. Мне невыносима мысль о том, что она может быть повреждена или уничтожена, если сегодня что-нибудь пойдет не так.

Нахмурившись, Мину присела на корточки и заглянула в темное углубление у основания стены.

– И давно ты обнаружил этот тайник?

– Четыре зимы тому назад. А что?