Глава 52

Чувствуя вес и толщину кожаного футляра, зашитого в подол ее плаща, Мину торопливо зашагала по коридорам притихшего дома к выходу.

На плече она несла котомку Пита, в которой лежали несколько дорогих ее сердцу вещиц, которые девушка привезла с собой в Тулузу: четки матери, щетка для волос, зеркальце и две книги. Никаких вещей, принадлежащих месье Буссе, она брать с собой не намеревалась.

Дверь кабинета была по-прежнему заперта, но до нее вдруг донеслись чьи-то голоса. Эмерик же сказал, что все слуги уехали? Может, это ее дядя уже очнулся?

Чем ближе она подходила к входной двери, тем звуки становились громче и отчетливей. Судя по всему, они доносились из часовни, дверь которой была слегка приоткрыта.

– Я второй раз просить не буду, Аделаида, – произнес управляющий. – Отдай его мне, или я заберу его у тебя силой.

– Я имею на него ровно такое же право, как и ты, – отрезала мадам Монфор.

Он рассмеялся:

– Это я взял на себя львиную долю риска, а теперь все кончено.

– Зато репутацией рисковала я, а не ты. Подделывала книги, искажала цифры, чтобы никто ни в чем не мог тебя обвинить.

– Ага, и между делом прибирая к рукам то, что плохо лежит, – с презрением в голосе бросил Мартино. – Ты разбогатела, сидя на своей жирной заднице и сложа руки. Это последнее предупреждение, Аделаида. Если ты не отдашь его мне сию минуту, я заберу его силой.

До Мину донеслись шаги, потом вскрик и шум борьбы. И хотя она ненавидела мадам Монфор за то, как гнусно та обращалась с Эмериком и их милой тетушкой, она не смогла заставить себя молча пройти мимо.

– Нет! – завизжала мадам Монфор. – Я не позволю тебе забрать его!

Мину толкнула дверь часовни. Мадам Монфор обернулась на звук. На лице ее застыло виноватое выражение пополам с отчаянием. Мартино воспользовался этой возможностью и, выхватив у нее из рук деревянный ларец, отвернулся.

Мадам Монфор бросилась на него. Он нанес ей такой удар, что она отлетела назад и с грохотом врезалась в алтарь. Подсвечники со звоном полетели на пол. Мартино выскочил из часовни.

Мину подбежала к распростертой на полу женщине, но та отпихнула ее.

– Это все ты виновата! – прошипела она. – Ты и твой неотесанный братец. Пока вы не приехали, все шло лучше некуда. Без неожиданностей. – Она, пошатываясь, поднялась на ноги; Мину на всякий случай отступила подальше. – Это все вы виноваты. Ты меня слышала? Дрянь. Явились сюда нахлебничать. Дармоеды! Вы все испортили, а с чем теперь я осталась? После всего, что я вытерпела и с чем вынуждена была мириться? Ни с чем!

Потрясенная неприкрытой ненавистью в ее глазах, Мину отступила еще на шаг назад. С багровым от сознания собственного поражения лицом мадам Монфор занесла руку, как будто собиралась ударить Мину, но вместо этого развернулась и, пошатываясь, побрела к двери.