— Успокойся, Анюта. Ты ещё молодая, а в молодости все ошибаются, для этого она и дана. Плохо, если человек жизнь прожил и ничего не понял, а у тебя ещё есть время измениться. Главное — не повторяй ошибок. Слышишь?! Не возвращайся в прошлое. Беги от него прочь. Разомкни этот порочный круг!

— Я ненавижу… — с ослиным упрямством повторила она и оттолкнула меня довольно грубо, резанула исподлобья холодным взглядом; в глазах её повисла петля…

Правильно говорят англичане: «Не будите спящую собаку».

Я оглянулся по сторонам — хотелось бежать от этой безумной девчонки. Люди вокруг нас расступились и создали интимное пространство. Они втянули в себя воздух и замерли как на флюорографии. Никто даже не смотрел в нашу сторону — всё это напоминало трогательное прощание двух влюблённых. Именно так заканчиваются курортные романы, но это был другой случай.

Вдруг я почувствовал чей-то взгляд на своём затылке и оглянулся…

У меня всегда было звериное чутьё, поскольку я был пуганным с детства, но особенно оно развилось в лихие девяностые, когда я занимался криминалом, — я легко распознавал чей-то мотивированный интерес к моей персоне: достаточно было одного взгляда, чтобы вычленить такого человека из толпы.

За матовой пеленой стеклянных дверей я увидел знакомый силуэт в холле гостиницы. Наверно, она подошла к стойке администратора по какому-то вопросу и увидела меня в момент трогательного прощания.

Я не видел выражение её лица, — может быть, оно было безразличным, может быть, заинтересованным, может быть, презрительным или насмешливым, — но мне вдруг стало неловко, от того что я на глазах своей законной супруги путаюсь с какой-то сомнительной особой, обнимаю её, нежно сбрасываю слезинки и провожу пальчиком по мокрой щеке. Хотя какое это имело значение, если всё уже закончилось и мы стоили на грани развода?

— Ладно, не грусти, Анюта… Прощай, — сказал я и пошёл от неё прочь, как от прокажённой.

«Чтобы заставить человека эволюционировать, его нужно сперва дестабилизировать», — подумал я про Аню и тут же осёкся: ведь это в первую очередь касается и меня.

Начиная с июня 2000 года, я совершенно потерял контроль над своими поступками и мыслями. Моя жизнь, как лодка без вёсел, плыла под влиянием каких-то подводных течений. Я всегда был ярым экзистенциалистом и считал, что человек свободен в своём выборе и сам определяет своё существование, но в тот период своей жизни я чувствовал как никогда влияние незримых сил на всё происходящее вокруг меня. Именно тогда я понял, что мы — люди — просто шахматные фигурки в хитроумных комбинациях влиятельных игроков.