Джабрил прервался, чтобы отпить кофе.

– Я посвятил жизнь борьбе против установившегося порядка, против власти, которую я презираю. Я умру в полной уверенности, что все делал правильно. Как вам известно, нет моральных законов, которые существуют вечно.

И Джабрил, выговорившись, откинулся на спинку стула. Кеннеди слушал, ни разу не выразив одобрения или неодобрения, не попытавшись возразить. А потом прервал затянувшуюся паузу:

– О морали спорить не буду, в принципе, я действовал точно так же, как и вы. Согласен я и с тем, что принимать решения проще, если не надо пачкать руки в крови. Но при этом, как вы сами и заметили, я действовал от лица государства, исходя из его блага, а не руководствовался личными мотивами.

– Это не так, – покачал головой Джабрил. – Конгресс не одобрил ваших действий. Как и ваши министры. Получается, что решение принимали только вы. Вы такой же террорист, как и я.

– Но народ моей страны, избиратели, его одобрили.

– Толпа. Она всегда одобряет такие решения. Потому что не желает задуматься об опасности последствий. Вы поступили неправильно как политически, так и морально. Вы действовали из личной мести. – Джабрил улыбнулся. – А я-то думал, что вы выше этого. Что вы не сможете перешагнуть через свои моральные принципы.

Кеннеди долго молчал, словно тщательно обдумывал ответ:

– Я думаю, вы ошибаетесь, время это покажет. Мне известно, что на предыдущих допросах вы предпочитали молчать, и я хочу поблагодарить вас за столь откровенный разговор. Вы, разумеется, знаете, что султан Шерхабена нанял лучшую адвокатскую фирму Соединенных Штатов, которая будет представлять ваши интересы на судебном процессе, и вскоре их допустят к вам, чтобы обсудить стратегию вашей защиты.

Кеннеди улыбнулся и встал, чтобы выйти из комнаты. И уже направился к двери, когда услышал голос Джабрила. С невероятным трудом тому удалось подняться, и, уже стоя, он обратился к Кеннеди:

– Мистер президент.

Кеннеди обернулся.

– Мистер президент, – повторил Джабрил, – вы меня не обманете. Я знаю, что я никогда не увижу своих адвокатов, а уж тем более не буду с ними что-либо обсуждать.

Кристиан мгновенно оказался между ними, Джефферсон уже возник рядом с Кеннеди.

Президент холодно улыбнулся Джабрилу:

– Я гарантирую вам, что вы увидитесь со своими адвокатами и обсудите с ними стратегию вашей защиты.

В этот самый момент у Кристиана Кли перехватило дыхание. Ему всегда казалось, что он знает Френсиса Кеннеди, как свои пять пальцев, но тут он понял, что заблуждался. Потому что ярость, на мгновение сверкнувшая в глазах Кеннеди, никак не укладывалась в характер президента.