Стороны пришли в взаимовыгодному соглашению, и Себедиччо позволил своему собеседнику расплатиться по счету. Собственные деньги он тратить не собирался, не хотелось списывать обед на представительские расходы. Проверить их могли и через год, и через два, так что Себедиччо не любил оставлять следы. А кроме того, он действительно собирался размещать заказы своего ведомства в этой компании, с немалой для нее выгодой.

Таким образом, все подробности свидания Армандо «Ромео» Джинджи с матерью остались на пленке, которую прослушал только Франко Себедиччо. Прослушал и остался очень доволен. «Жучок» он снял не сразу, в надежде узнать что-нибудь интересное о заносчивом начальнике тюрьмы, но с этим у него ничего не вышло.

Пленку Себедиччо унес домой и прокрутил на магнитофоне после того, как уснула его жена. Никто из коллег Себедиччо ничего о пленке не знал. Человек он был хороший и едва не прослезился, слушая, как рыдала мама Джинджи, уговаривая сына признаться, что он папу не убивал, а просто взял на себя вину другого. Себедиччо слышал звук поцелуев, которыми мать покрывала лицо своего сына-убийцы. Потом поцелуи и рыдания стихли, и начался разговор, который очень заинтересовал Себедиччо.

– Я не понимаю, почему твой муж покончил с собой, – услышал он голос Ромео. Тот так презирал покойника, что даже не желал называть его отцом. – Плевать он хотел и на страну, и на мир. Ты уж меня извини, но он даже не любил свою семью. Второго такого эгоиста просто не было. Так почему он решил застрелиться?

Мать не замедлила с ответом:

– Из-за тщеславия. Всю жизнь твой отец был очень тщеславен. Каждый день ходил к цирюльнику, раз в неделю – к портному. В сорок лет начал брать уроки пения. Где, спрашивается, он собирался петь? Он потратил целое состояние, чтобы его посвятили в мальтийские рыцари, хотя не отличался набожностью. На Пасху он заказал себе белый костюм с крестом, вплетенным в ткань. В Риме он считался светским львом. Приемы, балы, членство в благотворительных комитетах, на заседаниях которых он никогда не бывал. Да еще отец сына, окончившего университет. Он гордился твоим умом. А как он любил прогуливаться по улицам Рима. Никогда не видела более счастливого и пустого человека. – Пауза. – После того что ты сделал, твой отец больше не мог появляться в обществе. Жизнь для него кончилась, вот он и застрелился. Но он может спать спокойно. В новом костюме, специально сшитом на Пасху, в гробу он смотрелся великолепно.

Вот тут и последовали слова Ромео, несказанно обрадовавшие Себедиччо: