* * *

Инаугурационный парад продвигался по широким авеню Вашингтона, возглавляемый президентской кавалькадой лимузинов. Продвигался медленно, потому что огромные толпы то и дело прорывали полицейские баррикады. Живая стена копов прогибалась под напором миллионов людей.

Впереди ехали три автомобиля, набитые агентами Секретной службы. За ними следовал кабриолет, накрытый колпаком из пуленепробиваемого стекла. Кеннеди стоял в кабриолете, глядя на толпы приветствующих его американцев. Некоторым удавалось прорваться сквозь кордоны полиции, и их останавливало уже внутреннее охранение, состоящее из агентов Секретной службы. Но с каждым разом восторженные сторонники Кеннеди подбирались к кабриолету все ближе. И внутреннее охранение прижималось и прижималось к президентскому кабриолету.

За ним следовал еще один автомобиль с агентами Секретной службы, вооруженными автоматами. С обеих сторон группы агентов двигались параллельными курсами, сначала чуть ли не бегом, потом перейдя на шаг. В следующем лимузине ехали Кристиан Кли, Оддблад Грей, Артур Уикс и Юджин Дэззи. Лимузины едва ползли, а потом толпа полностью запрудила широченную Пенсильвания-авеню. А с неба все падали и падали большие хлопья снега.

Лимузин с помощниками президента замер. Оддблад Грей выглянул в окно:

– Черт, президент выходит из машины.

– Если он хочет пройтись, мы должны идти рядом, – заметил Юджин Дэззи.

Грей повернулся к Кристиану Кли:

– Посмотри… Элен тоже выходит из своего лимузина. Это опасно. Крис, ты должен его остановить. Воспользуйся правом вето.

– У меня его больше нет, – ответил Кристиан.

– Я думаю, тебе надо вызывать подкрепление, – добавил Артур Уикс.

И они вылезли из машины, чтобы последовать за своим президентом.

Хлопья снега все падали и падали, но Френсис Кеннеди их не чувствовал. Впервые в жизни ему захотелось прикоснуться к людям, которые любили его. Он шел вдоль авеню и пожимал протянутые к нему руки, руки людей, которые прорвались сквозь полицейские кордоны и теперь ломились сквозь кольцо агентов Секретной службы. Те держались из последних сил, а Кеннеди, ничего не замечая, шел и шел вперед, пожимая руки мужчин и женщин. Он чувствовал, как волосы намокают от снега, холодный воздух и восхищение толпы пьянили его. Он не чувствовал усталости или неудобства, хотя правая рука начала неметь: ее слишком часто и грубо пожимали. Агентам Секретной службы приходилось буквально отдирать обезумевших от радости людей от их президента. Симпатичная молодая женщина в кремовой ветровке никак не хотела отпускать его руку, и ему удалось вырваться с огромным трудом.