– Как поживает твой ротвейлер? – спросил русский.

– Ну, пока еще не убил меня.

Гостиная покачнулась от хохота Языкова.

– Кто бы мог подумать, – заметил русский. – Когда я познакомился с ним.

Они прошли в кабинет. Каждую неделю дом обследовал специалист доктора Рамоса по борьбе с электронным шпионажем. Но тем не менее там не было ничего компрометирующего: рабочий стол, персональный компьютер с пустым жестким диском, большие ящики с лоциями, морскими картами, справочниками и последним изданием «Admiralty Ocean Passages for the World»[76].

– Пожалуй, я смогу устроить это, – сказала Тереса. – Двадцать тонн. Пятьсот тюков по сорок килограммов. Грузовики для доставки товара из Эр-Рифских гор на побережье, большое судно, массированная погрузка в марокканских водах – строго в указанных местах и в указанное время. – Она быстро подсчитала: две тысячи пятьсот миль от Альборана до черноморского порта Констанца через территориальные воды шести стран плюс проход в Эгейское море, через Дарданеллы и Босфор. Это требует безупречной логистики, точнейшей тактики. Крупных сумм денег на предварительные расходы. Дней и ночей работы для Фарида Латакии и доктора Рамоса. – Но только в том случае, – заключила она, – если ты обеспечишь мне выгрузку без проблем в румынском порту.

Языков кивнул.

– На это можешь рассчитывать, – сказал он как-то рассеянно. А сам смотрел на разложенную на столе карту восточной части Средиземноморья. – Пожалуй, имело бы смысл, – добавил он через пару секунд, – как следует подумать, с кем ты будешь готовить эту операцию. Да. – Он произнес это, не отрывая взгляда от карты, как бы в задумчивости, и не сразу поднял глаза. – Да, – повторил он.

Тереса уловила намек. Уловила с самых первых его слов. Это «пожалуй, имело бы смысл» было сигналом того, что в этом деле не все гладко. Как следует подумать. С кем ты будешь готовить. Эту операцию.

– Давай, – сказала она. – Давай выкладывай.

Подозрительный след на экране радара. Внезапное, давно знакомое ощущение пустоты в желудке.

– Есть один судья, – сказал Языков. – Мартинес Прадо, ты его отлично знаешь. Из Национального суда. Он уже давно висит на хвосте. У тебя, у меня. У других. Но у него есть свои, так сказать, фавориты. Ты – его любимица. Он работает с полицией, с жандармерией, с таможенной службой наблюдения. Да. И работает жестко.

– Говори, что хотел сказать, – нетерпеливо перебила его Тереса.

Языков посмотрел на нее, как бы не решаясь начать. Перевел глаза на окно, потом снова на нее.

– У меня есть люди, которые мне кое-что рассказывают, – заговорил он. – Я плачу, и они меня информируют. И вот на днях в Мадриде кое-кто завел разговор о твоем последнем деле. Да. Об этом корабле, который перехватили.