Светлый фон
Реховот

Декабрь 2013 года

Декабрь 2013 года Декабрь 2013 года

– Они пришли! Одед, иди встречай свою тетушку! Не могу дождаться, когда увижу Циби! – кричит Ливи.

Она перевешивается через ограждение балкона в своей квартире на втором этаже и смотрит вниз, на улицу Моше Смилянски, на которой прожила двадцать пять лет.

На балконе вместе с ней стоят ее дочь Дорит и жена Одеда Пэм. Они машут людям внизу. По улице идут три поколения семьи Меллер, сопровождаемые объятиями, смехом и криками детей. У каждого взрослого в руках либо большая корзина, либо поднос со съестным.

– Шалом, шалом! – кричат они женщинам на балконе.

– Оди сейчас спустит лифт! – кричит Дорит.

Наконец Ливи видит сестер. Магда одной рукой опирается на трость, а другой держится за руку старшей дочери Хаи. Позади нее Циби в инвалидном кресле, без которого она теперь не обходится, после того как упала и сломала шейку бедра. Кресло толкает по тротуару ее сын Йосси. Магда и Циби поднимают глаза и замечают Ливи. Магда машет ей тростью, Циби посылает воздушный поцелуй.

– Идите помогите им с корзинами, – наставляет Ливи дочь и невестку.

Ливи знает, что не пройдет и двух минут, как ее дом наполнится людьми, которых она любит больше всего на свете: ее родными. Одну из этих минут она тратит на то, чтобы посмотреть на здание через улицу, на его крышу, где семьдесят лет назад она стояла с сестрами, друзьями и раввином, когда выходила замуж за любимого человека.

Сейчас Зигги в спальне готовится к нашествию, которое является неотъемлемой частью брака с одной из сестер Меллер.

– Има, има!

Има, има!

Крики ее внуков возвращают Ливи в настоящее, унося от воспоминаний о дне свадьбы.

Пока большие семьи сестер вливаются в дом, чтобы обнять и поцеловать ее, она остается на балконе.

– А как же я? – входя в гостиную, произносит Зигги. – Меня никто не обнимет?

Молодежь бросается к нему, и он, чтобы не упасть под их натиском, прислоняется к стене.

Ливи слышит, как открывается дверь лифта. Кто будет первым? Циби, воспользовавшись правами старшей сестры, или Магда, претендующая на право сесть первой, потому что, в отличие от Циби, уже сидящей в кресле-каталке, ее потребность в этом острее?