Калла встала. Она медленно выдохнула через рот, и звук был похож на свист. Клерки оторвались от дел, ища источник этого звука, а мистер Коллиер тоже встал, чтобы пожать ей руку.

Калла положила в сумку конверты. В них лежали чеки с разделенной натрое суммой за продажу дома на Эллсворт-стрит. Чек для Елены, чек для Порции и еще один – для нее самой.

Когда Калла выходила из банка, она желала быть богатой, первый раз в жизни. Очень богатой! – как выкрикивала героиня комикса «Малышка Мэри-недотепа», потому что, если бы у Каллы была куча денег, она бы до такого не дошла. Она выкупила бы дом у сестер и жила бы в нем до конца жизни. Ей необходимы были эти стены по причинам, которые она могла назвать, и еще по другим, которые трудно было определить. Калла полагала, что продажа дома – ужасная ошибка, но не могла убедить сестер подождать еще немного. Они уже дошли до предела с оттяжкой, а Калла не могла предоставить ничего, кроме пустых обещаний и надежд поставить в театре спектакль, который наделает шуму и даст лишние деньги. Безусловно, это мужья поднажали на сестер, и те предъявили ей ультиматум. Они не несли ответственности за Каллу и должны были заботиться о своих семьях, вести свои дела. И вот она сдалась и продала дом. Все, для чего жили родители, за что боролись, ушло, разделенное на три части, и никогда снова не станет единым целым.

Магазин «Театральная книга» располагался на втором этаже здания на Сорок второй улице, а на нижнем этаже, выходящем на улицу, продавали музыкальные инструменты. Ники взобрался по наружной лестнице и вошел в магазин, заполненный книгами и светом, льющимся в окна на фасаде здания. Оттуда открывался вид на Таймс-сквер, тротуары были заполнены людьми, а проезжая часть – автомобилями. Последний серый снег таял в сточных канавах центра города, превращаясь в темные потоки, исчезавшие под решетками водостоков на перекрестках. Ники радовался выходному дню, свободе от заторов на дорогах, от шума и холода.

Темные ореховые полы книжного магазина покоробились от времени. Полки прогибались под книгами о театре, биографиями актеров, собственно пьесами и тяжеленными учебниками по режиссуре, лицедейству и постановке. На покрытом фетром ломберном столе громоздились отлично иллюстрированные большие подарочные издания, посвященные театральным костюмам, декорациям и освещению сцены.

Ники направился к центру магазина, где широкий полированный стол пестрел книгами о Шекспире в окружении отдельных изданий каждой из его пьес. Ники взял в руки «Сон в летнюю ночь». Листая, он добром вспоминал Театр Борелли.