– Эй, Ник! – Тони высунул голову из своей уборной. – Хэмбон принес тебе подарок.

Хэмбон Мейсон появился из костюмерной в домашней куртке, с бутылкой водки.

– Я думаю, что свадебному пуншу не хватает ерша.

– Чего ты ждешь, Хэмбон? – рассмеялся Ники. – Подлей ее туда.

Ники прошел за Хэмбоном на сцену, где нашел Каллу, направляющую гостей к столу с закусками. Он обнял ее.

– Тебе нравится мое платье? – спросила она.

Калла покрутилась в ярко-желтом платье из тафты.

– Единственное желтое платье, которое я смогла найти. Я похожа на лимон.

– Нет, ты – Беатриче. – Ники поцеловал жену.

Он свистнул, чтобы привлечь внимание празднующих, среди которых ходила Джози с традиционным белым атласным мешком, собирая свадебные денежные подарки. Мешок с надписью La Boost быстро наполнялся. И на словах, и своим декольте Джози убеждала гостей не скупиться.

Когда труппа, друзья актеров и семья собрались вместе, Ники заметил у кулис Гортензию с компанией. Он подошел к ней, взял за руку и вывел на середину сцены. Там он оставил ее с Каллой, а сам вернулся к кулисам, собрал церковных дам и тоже привел их на всеобщее обозрение.

– Я хочу поблагодарить миссис Гортензию Муни. Прошу поднять бокалы. Я потерял мать, и тетя Джо мне ее заменила, но Господь решил, что одной матери мне мало, так что я обзавелся третьей матерью, миссис Муни. Никакая женщина так не присматривала за мной, как она.

– Cent’anni! – Гортензия подняла бокал, и гости последовали ее примеру. – Это значит «Сто лет здоровья и счастья», – объяснила она церковным дамам.

– Лучший диспетчер. Незаменимый, – объявил Дом. – Угораздило же ее уйти, изобрести соус и разбогатеть.

– Американская мечта, милый, – тихо сказала Джо. – Ее хватит на всех.

– Я хочу предложить тост за мою жену Каллу. – Ники опять поднял бокал.

– Прекрасный режиссер! – выкрикнул Тони.

– Безжалостный, но добрый, – загудел, вмешиваясь, Хэмбон Мейсон.