Вскоре бугры и отрядный козёл собрали нас в КВР. Пришёл и Шалай.

— Меня поставили к вам в отряд, потому что, как говорит администрация колонии, вы ох*ели! — начал он. — Нигер уже в шестом отряде, армянин в СИЗО, и завхоз теперь у вас я. Увижу, кто будет ох*евать ещё, — разобью голову!

Закончив эту небольшую речь, он вышел. Председателем СДП колонии вместо него стал активист карантина Дёмин, а сидеть Шалаю до конца срока оставалось около месяца, и нам нужно было лишь продержаться это время. Как ни странно, в отряде Шалай не лютовал, видимо, уже был озабочен приближавшимся освобождением, но надо отметить, что и «ох*евать» никто себе не позволял. Все опасались последствий, которые это могло повлечь: Шалая злить никто не рискнул.

Когда настало время освобождения, Шалай весь день ходил по плацу. По звонку освобождались утром, около десяти часов, но администрация боялась, что Шалая встретят и отомстят за всю боль, что он причинил другим арестантам. Выпустили на волю его только около пяти часов вечера, да и то не через главный вход. Говорили, что его вывез на машине кто-то из мусоров.

А вместо него завхозом к нам поставили Умара, который когда-то был завхозом в пятом отряде, где я недолго жил. С того времени много, что поменялось. Умар стал старшим нарядчиком, а параллельно администрация поставила его к нам старшим дневальным. Появлялся он в отряде из-за работы только по вечерам, но и его многие опасались. Члены джамаата пытались начать с ним общаться, так как он тоже был мусульманином, но поддержки не нашли. Зато с Умаром близко общался его земляк — Чех. В отряде Умар, как и в пятом, не лютовал, но, как всегда, был строг и требователен. Отрядные активисты этим воспользовались и решили таким способом укротить клубников, которые не хотели убираться в отряде по вечерам и дежурить. Когда бывший бугор Балабанов, ушедший работать в клуб к циркачам, отказался вечером убираться, Солдат, который стал председателем СДП отряда пожаловался Умару, и тот вызвал отказника к себе на беседу. Не знаю уж, о чём шла речь, но после неё Балабан пошёл убираться. Видимо, из личной неприязни (надо отметить, что взаимной) Солдат решил попробовать притянуть к уборке и меня, за что был послан на три буквы. Завизжав, как собачонка, он побежал к Умару. Вскоре меня позвали в каптёрку. За столом сидел Умар, рядом стоял довольный Солдат и бугор.

— А, помню тебя по пятому отряду, — увидев меня, сказал Умар. — А ты чего это в отказники заделался? Живёшь в отряде вместе со всеми. Значит надо убираться, как и все.