85. Родным
85. Родным
7 июня 1848 года Москва
<…> К сегодняшнему дню мне было обещали кончить мое печатание, но увы! Дело опять протягивается на целую неделю, и теперь обещают кончить к субботе, т. е. как раз к Васиному рожденью[1047], которое я надеялся праздновать вместе со всеми вами. Что делать? Теперь уже все не только придется сидеть, сколько сидел. Что до меня касается, то обо мне не беспокойтесь, потому что я, слава Богу, здоров, и глаза мои, хотя и не совсем еще прошли, но теперь уж несравненно лучше, так что я их почти не замечаю. Очень меня огорчила весть о нашем добром Воейкове[1048]! Я его искренне любил и люблю, и мало таких прекрасных, младенческих душ. Освежительна была встреча с ним по его внутренней красоте и по светлым воспоминаниям молодости, которые она воскрешала. Вот как можно прожить жизнь, не удосужившись видеться с теми, кого любишь!
С нетерпением жду окончания корректуры, чтобы пуститься к вам, а теперь покуда хотя и предполагаю вас в Бунине, но пишу все-таки в Петрищево, потому что вам, вероятно, скорее перешлют письмо из Петрищева. В пятницу проводил я Хомяковых[1049], уехавших в Смоленскую деревню, а на днях уезжают также Аксаковы[1050] и Бестужевы[1051], последние к Хомяковым в Богучарово.
86. Родным
86. Родным
19 ноября 1848 года Киреевская Слободка
<…> Бодянского[1052] мне жаль вдвойне: мне жаль в нем и его, и себя, потому что это разрушило почти все мои надежды на полезную деятельность и, может быть, надолго, если не навсегда[1053]. Но покуда не унываю и буду прилежно работать, как будто все есть, как было. Провидению виднее, что нужно.
87. Родным
87. Родным
13 февраля 1849 года
<…> Я собирался было нынче на свидание с бароном Черкасовым[1054]. Один раз я его уже там видел, и он мне между прочим рассказывал повесть весьма важную, а именно: на днях возвратился в Петербург Скарятин[1055], который имел с высочайшим следующий разговор:
Стало быть, война кажется несомненною, но в чем дело и кого мы пошли давить, еще никто не знает…