— Иди! Марш отсюда!..

— Тогда спокойной ночи. Не вздумай больше мне звонить. Теперь я выздоровела и прозрела. Даже безумию есть какой-то предел! Ты разрушаешь себя сам, но это твоя личная трагедия!..

И Анна вышла из спальни, закрыв за собой дверь.

«Пусть идет ко всем чертям! — сказал трезвый Яша Котик. — Она мне не нужна! Она мне не нужна! Мне вообще никто не нужен… Я не хочу больше смешить людей. Сколько можно быть паяцем? Нечего смеяться. Надо плакать… Уж лучше быть боссом на Бауэри. Дядя Сэм даст мне relief…[407] Все было слишком напряженно. Не раз я хотел убежать со сцены. Нельзя быть комедиантом вечно. Хватит! Я разрываю все контракты. Яша Котик — банкрот!..» Он прикрыл глаза и лежал в полудреме. Однако наполовину Яша все-таки бодрствовал и потому слышал какие-то разговоры, но отдельных слов при этом не разбирал. Он был как ребенок, не понимающий разговоров взрослых. Погрузился в себя. Дверь поминутно открывалась. Люди заходили посмотреть на него, поговорить с ним, но Яша, казалось, отключил все связи между собой и внешним миром. Он как будто оборвал нити, связывающие человека с человеком. В кишках у него бурчало, из желудка к мозгу поднимались тяжелые пары, и мозг все больше затуманивался, погружался во тьму и бессилие. Трезвый тоже начинал пьянеть или, может быть, задремывать. Он подумал: «Кто знает, может быть, это уже конец? Может быть, я упился до смерти? — И он сам себе ответил: — Ну и что? Так даже будут лучше!..»

Яша Котик, по-видимому, заснул. Когда он открыл глаза, было тихо. Довольно долго он ничего не мог вспомнить. Потом вспомнил, что была вечеринка. Шторы на окнах были опущены, но в щели уже заглядывало раннее утро. Яша Котик ощущал тупую головную боль, тяжесть во всех членах, но эта пара часов сна отрезвила его — не полностью, но отчасти протрезвила. Это было похоже на то, как тяжело больной приходит в себя и получает на какое-то время способность мыслить как здоровый. Ну что ж, все потеряно: театр, Анна. Что о нем подумают все гости, которые были здесь минувшей ночью? Они будут украдкой смеяться над ним. А с другой стороны, что здесь такого произошло? В какой это святой книге написано, что Яша Котик не может напиться и даже потерпеть фиаско на сцене иной раз? В это мгновение он вспомнил, что сегодня Судный день. И оцепенел. Да, это кара! Бог начинает показывать Свою силу. Он, Яша Котик, на протяжении всех прошедших лет боялся Его и Его отмщения… Он буквально ощущал, что Бог витает над ним в небесах и приближает, и готовит день отмщения. С мальчишеских времен на его языке остались слова о том, что Бог откладывает отмщение и что Он полон милосердия, которые они переводили в хедере с иврита на идиш…