Она говорит, что нельзя вечно оставаться в постели. Она приняла ванну и надела новое накрахмаленное платье. Она оправилась от ужаса.
Она говорит, что нельзя вечно оставаться в постели. Она приняла ванну и надела новое накрахмаленное платье. Она оправилась от ужаса.
Он умер всего лишь три недели назад.
Он умер всего лишь три недели назад.
За моей дверью ходят и разговаривают люди, они готовят пищу, убирают и живут.
За моей дверью ходят и разговаривают люди, они готовят пищу, убирают и живут.
Хотя солнце уже зашло.
Хотя солнце уже зашло.
Разве они не знают? Разве они не знают, что солнце зашло и все кончено?
Разве они не знают? Разве они не знают, что солнце зашло и все кончено?
Поэтому я не могу встать.
Поэтому я не могу встать.
Я никогда не встану.
Я никогда не встану.
Аямэ
Токио, Япония
1 марта 1957 года
Гонец прибывает на рассвете в ужасный день.
Туман такой густой, что в окно почти ничего не видно.
Всю ночь лил гнусный хисамэ – холодный дождь, который наполняет воздух, проникает в дом, в нутро. И что ни делай, не согреешься.