От слез у Кейти в горле встал ком. Она с трудом сглотнула, устремив взгляд вперед, и несколько раз моргнула. Газетный киоск, мясная лавка, потом магазин открыток. Возле магазина «Сделай сам» остановился мужчина, наклонился и завязал шнурки на туфле. Из газетного киоска вышла женщина и стала подсчитывать сдачу, затем убрала монеты в кошелек и щелкнула застежкой. Все люди делают обычные вещи и живут нормальной жизнью. Почему же у Кейти так болит в груди? Почему, стоит ей сделать вдох, эта боль разливается по всему телу?
Она попыталась отвлечься и стала снаблюдать за чайкой, клевавшей картонную коробку из-под еды навынос около автобусной остановки. К ней присоединилась вторая, потом третья, и они принялись разрывать коробку на части. Каждая тянула картон к себе, зажав его кривым желтым клювом.
За автобусной остановкой находились таунхаусы, в один из которых хотела как-то войти Мэри, перепутав со стоявшим там раньше старым домом, где жила мать Кейти. На одном из балконов мужчина развешивал выстиранное белье, а маленькая девочка, свесив руки с перил, наблюдала за птицами.
Кейти встала и медленно задвинула стул. Через окно она видела Симону, стоящую за барной стойкой. Девушка мокрой тряпкой стирала с доски название одного из блюд меню. Кейти хотелось забарабанить кулаками в окно. Ей хотелось, чтобы Симона выбежала и сказала, что все будет хорошо.
Перейдя дорогу и шагая по улице, Кейти думала обо всех героинях сказок, которые взбирались на вершины гор, проходили по дремучим лесам и рисковали жизнью, и гадала, откуда у них бралась такая храбрость. Они не ждали, что кто-то придет и спасет их, и все делали сами. А Кейти что сделала? Отдала блокнот, унизила парня и попросила прощения. Конечно, этого всегда будет мало.
Она должна была совершить что-то необыкновенное и доказать, что достойна стать героиней собственной истории.
Но вот беда – она понятия не имела, как это сделать.
Глава тридцать восьмая
Глава тридцать восьмая
Мама плакала. Кейти остановилась на пороге двери между кухней и гостиной и смотрела на нее. Мэри сидела на диване и тоже смотрела на Кэролайн. Она не не позволяла себе этого много лет – даже тогда, когда ей изменил муж, когда забеременела его подружка, когда вчера на нее кричала Кейти. А вот теперь она плакала, сидя на диване рядом с Мэри, держа на коленях «Книгу воспоминаний». И выглядела так, словно всему ее миру пришел конец.
Мэри достала из-за края рукава носовой платок и промокнула слезы Кэролайн.
– Ничего, – проговорила она ласково. – Ничего, ничего. Поплачешь, и станет легче.