«ибо он опасался, как бы Ланселоту не нанесли увечья. И он пустился вскачь и нанес королю столь могучий удар мечом, что король был им вконец оглушен, так что не ведал, ночь сейчас или день. А Гектор, зная доподлинно, что это король, ударил его в другой раз так жестоко, что король упал наземь перед Ланселотом. И когда Гектор увидел, что он на земле, то сказал Ланселоту: Сир, отрубите ему голову, и ваша война завершится. – Э, Гектор, ответил Ланселот, что вы такое говорите? Не дай мне Бог причинить ему зло, ведь он мне делал добро и оказывал честь множество раз; ради этого ему не будет зла от меня; и не вздумайте чинить ему зло, пока я здесь: ибо я защищу его и от вас, и от любого другого. И когда Ланселот сам усадил короля в седло, и они вышли из боя, который был весьма велик и весьма долго длился, король вернулся к своему войску и сказал во всеуслышание: «Вы видели, что Ланселот нынче сделал для меня? Клянусь честью, он превзошел добронравием и любезностью всех рыцарей, о каких я когда-либо слышал. И я бы желал, чтобы война эта вовсе никогда не начиналась».

Но Гавейн настаивал на том, чтобы отомстить за смерть своего брата Гарета.

На фоне этих событий Папа Римский, узнав, что король Артур намерен дать развод своей супруге, «когда ее не застали заведомо за преступлением», указал прелатам Острова Бретань наложить на эту страну интердикт и отлучить короля от церкви, если он не призовет королеву обратно. Король, который не переставал любить Гвиневру, несмотря на справедливые поводы для упреков, предложил принять ее обратно, как будто никогда и не сомневался в ее верности; но примирение не должно распространяться на Ланселота. И вот королеву доставил к королю епископ Рочестерский, а Ланселоту передали, чтобы он искал на морском побережье судно, которое позволит ему переправиться в Галлию со всеми, кто пожелает с ним уехать. Прежде чем проститься с королевой навсегда, он сказал:

«Госпожа, нынче тот день, когда вы покинете меня, а мне надлежит покинуть этот край; не ведаю, увижу ли вас когда-нибудь. Взгляните на кольцо, некогда вами мне подаренное; я сохранил его по сию пору из любви к вам. И вот я вас прошу носить его отныне и впредь из любви ко мне, пока вы живы, а я буду носить то, что на пальце у вас. И она отдала его с охотой».

«Госпожа, нынче тот день, когда вы покинете меня, а мне надлежит покинуть этот край; не ведаю, увижу ли вас когда-нибудь. Взгляните на кольцо, некогда вами мне подаренное; я сохранил его по сию пору из любви к вам. И вот я вас прошу носить его отныне и впредь из любви ко мне, пока вы живы, а я буду носить то, что на пальце у вас. И она отдала его с охотой».