Такова концепция, которую Готье Мап создал, утвердил и развил с необычайным мастерством. Потому что именно Мап, в этом я не сомневаюсь, значительно позже выхода в свет Мерлина и Ланселота внедрил, так сказать, свой Грааль между ними, чтобы создать из этого свод богословско-мирской доктрины. Причем Святой Грааль становился к нему введением, а Поиски Грааля развязкой: все вместе довольно ловко приспособлено к последним частям Ланселота и даже, благодаря кое-где расставленным фразам, к Мерлину. Святой Грааль, открывающий большой цикл романов, как если бы он был написан первым, до сей поры вводил в заблуждение критику; непонятно было, как объяснить такое богословское начало и завершение откровенно светских книг о Мерлине, Артуре и Ланселоте; отсюда неизменно бесплодные попытки оправдать столь странное смешение. Но как мне не простить ошибки моих предшественников, когда ни один из них не плутал больше, чем я сам, вплоть до Введения и комментариев к труду, который я завершаю! Увы! скажу еще раз: тот, кто начинает книгу, – ученик того, кто ее заканчивает.

Я не хочу слишком углубляться во все доводы, подтверждающие только что изложенное мною: важно то, что я, похоже, наконец-то добрался до истины. В этом случае те, кого заинтересует сам ход изысканий, вполне сумеют найти доказательства всего вышесказанного, чтобы отделить писания только Робера от писаний только Готье. Может быть, достаточно будет признать, что оба Грааля были созданы последними из всех этих исходных романов. Если бы их поместили вслед за продолжениями Мерлина и за первым Ланселотом, никто бы не заподозрил, что они сочинены, чтобы составить с ними единый свод.

Я подвожу итог: первенство книги о Ланселоте по отношению к книге о Тристане неоспоримо; четыре романа – Святой Грааль, Мерлин, Ланселот и Поиски Грааля – не созданы последовательно один за другим: они не являются выражением идей одного порядка. Когда Иосиф Аримафейский, единоличное творение Робера де Борона, оказался оттеснен в сторону, это было сделано для того, чтобы заместить его Святым Граалем, единоличным творением Готье Мапа. И это детище Мапа, сочиненное последним, надо рассматривать как полностью независимое от романов Мерлин, Артур, Персеваль и от первого Ланселота.