Нет сведений, откуда и зачем в Арбатов прибыл Бендер. Также не сообщается, где он был и на какие средства жил все годы, минувшие после событий, описанных в финале «Двенадцати стульев».

Аналогична исходная ситуация в первом романе дилогии. Читателям предоставляется возможность самостоятельно реконструировать прошлое великого комбинатора – по его одежде, планам, суждениям, авторским комментариям[173].

Вскоре загадки разгадывались. Прибывший в Старгород без определенной цели Бендер – профессиональный мошенник. Рецидивист. И его криминальная специализация распознавалась по характеру планировавшихся афер.

В «Золотом теленке» великий комбинатор тоже начинает с аферы. Она, кстати, соотнесена с одной из деталей его одеяния. Бендер – «в фуражке с белым верхом, какую, по большей части, носят администраторы летних садов и конферансье…».

Именно «по большей части». Современники знали, что многие бывшие моряки летом тоже носили фуражки с белым – летним – чехлом на тулье. Вот почему такие головные уборы в обиходе именовали «капитанками».

Деталь значимая. «Капитанка» обозначает флотскую тему. Великий комбинатор, как известно, обратится к председателю исполнительного комитета городского совета, предлагая оказать финансовую помощь случайно попавшему в трудное положение «сыну лейтенанта Шмидта».

Фамилия тогда на слуху. О П. П. Шмидте, расстрелянном в 1906 году за руководство мятежом на крейсере «Очаков» и других судах Черноморского флота, публиковали статьи периодические издания, выпускались даже книги. Еще в досоветскую эпоху он считался мучеником. Ну а после установления советского режима, можно сказать, попал в пантеон «героев революционного движения».

Действие романа «Золотой теленок» начинается летом 1930 года. Идет пропагандистская кампания в связи с двадцатипятилетней годовщиной начала «первой русской революции».

Впрочем, тема и раньше считалась актуальной. Так что предгорисполкома не мог не помнить «знаменитый облик революционного лейтенанта».

Сумма, что запросил Бендер, сравнительно велика. Пятьдесят рублей.

Это больше, чем месячное жалование среднего исполкомовского служащего. Но глава администрации, «стесненный узкими рамками местного бюджета, смог дать только восемь рублей и три талона на обед в кооперативной столовой “Бывший друг желудка”».

Отметим, что «кооперативная столовая» – еще нэповская реалия. Подобного рода кооперативы создавались на предприятиях и в учреждениях при официальном содействии профсоюзов. Кооператоры имели право закупать продовольствие оптом, соответственно, цены готовой продукции были ниже, чем обычно. Ну а «талоны на обед» выдавались лишь сотрудникам. В данном случае – исполкомовским.