Понятно, что Народный комиссариат финансов не контролирует нелегальное предпринимательство. «Сверхмощный налоговый аппарат» бессилен в подобных случаях.

Вот тут и возникнет основа сюжетной конструкции. Она, как отмечено выше, та же, что в первой книге дилогии, – погоня за богатством.

Экипаж и цель

Как в «Двенадцати стульях», погоня начнется с раскрытия тайны. Балагановской тайны – сведений о «подпольном миллионере». Однако Ильф и Петров подчеркивают, что Бендер изначально скептичен: «Идите, идите, – сказал он, – я подаю только по субботам, нечего тут заливать».

Бендер перефразирует еврейский фразеологизм. Нищим подавали «на субботу».

Это обусловлено спецификой конфессиональной традиции: суббота – праздник. «Отмеченный день».

Перед началом праздника – в пятницу – надлежало закупить провизию, тогда и принято было подавать нищим-единоверцам. Им тоже предоставляли возможность праздновать. Что и называлось подаянием «на субботу».

Бендер адаптировал присловье для Балаганова. Только суть не изменилась: обман заведомо бесполезен, потому как не может мелкий аферист знать, кто располагает миллионным состоянием в СССР.

Отчасти Бендер прав. Балаганов лишь случайно получил сведения о проживающем в Черноморске «подпольном миллионере» – Корейко.

Но в итоге появилась цель. И великий комбинатор отдает команду: «Ближе к делу. Выслать линейных в мое распоряжение. Частям прибыть в город Черноморск в наикратчайший срок. Форма одежды караульная. Ну, трубите марш! Командовать парадом буду я!».

Бендер пародирует команды, соотносящиеся с подготовкой и проведением парада. Линейные – военнослужащие, которых выстраивают вдоль линий, обозначающих направление марша и ширину марширующих колонн. Разумеется, для всех участников предусмотрена «форма одежды» – именно парадная. «Караульная» тут ни при чем, да и не было такой. Подразумевается же, что мошенникам надлежит соблюдать осторожность.

Характерна также финальная бендеровская фраза: «Командовать парадом буду я!». Почти формула. Так, В. Е. Ардов вспоминал, что «Ильф выхватил ее из серьезного контекста каких-то документов и долгое время веселился, повторяя эту фразу»[178].

Разгадка – в дневниках Пришвина. В ноябрьских записях 1927 года он поместил эмблематическую газетную вырезку: приказ народного комиссара по военным и морским делам. Там и содержится весьма сходная фраза[179].

Скорее всего, это вырезка из «Правды». Но приказ наркомвоенмора печатался не только там. Должность эту занимал тогда К. Е. Ворошилов, сменивший умершего в 1925 году М. В. Фрунзе.