Что же касается оригинального творчества… вы знаете, что мне сейчас приходит в голову? — вполне возможно, идею этого своего романа (со столкновением героев разных авторов) Марли взял как раз у классика марлинской литературы. А что, запросто! — ведь Марли наш из тех людей, которые никогда не знают, откуда у них что берется. Мы это видели! Да и вообще, среди людей теневого «потустороннего» мира, в котором ничего не случается, не редкость экземпляры настолько восприимчивые и с такой дурной памятью, что способны даже повторить фразу, сказанную только что вами, как свою собственную. Так вот я и думаю, что, поскольку марлинский классик наверняка клеит свои произведения из кусков всякой другой классики, у Марлинского и зародилась, подспудно, вот эта идея: столкнуть в одном пространстве двух героев из двух разных классиков (на подстрочниках он увидел, как это возможно)… Впрочем, поскольку мне не знаком марлинский, я не могу судить об оригинале, а читать переводы сизифнувшегося Марлинского — увольте.

В общем, я прихожу к выводу — и читатель не усомнится в его правоте! — прихожу к выводу, что работа Марлинского над переводом марлинского классика — как раз и есть работа по созданию нетленного шедевра Марлинского, — работа, великое деланье, синтез философского камня, алхимия (может быть, просто химия), пресуществленье классической серы в марлинское золото, то есть — дерьмо Марлинского, как нам известно уже из его манифеста, эстетской программы, панацеи, рецепта: «Сын мой, опусти раскрытую ладонь в свою душу, в тело и черпай пригоршнями, пока не начерпаешь полпуда говна. Переложи в подходящую посуду (блюдо, тарелку) и съешь без соли, не морщась. Тогда откроются глаза твои, и ты увидишь, что ничего не случилось».

Да как же ничего не случилось, Марли? — это с тобой ничего не случилось (да и не может случиться, пока ты такой), но в мире–то что–то случается. Ну хорошо, пусть с тобой и действительно ничего не случилось, а с Ликой? Посмотри: она от тебя забеременела, сделала аборт, еще неизвестно, что с ней сделалось, — и с ней ничего не случилось? И после этого ты пишешь эстетическую программу, прыщавый говноед, — манифест, в котором сетуешь, что вот: «Было, возможно, событие. Но сейчас нет события… и красоты, и гармонии, и объяснения нет…» — еще бы, Марли, а откуда? И не стесняешься рассказывать, как «учитель режет малых детей–несмышленышей и кормит их мясом собак»? — очнись, ты просто объелся собственного дерьма, Человек Великой Эпохи Подлогов. Впрочем, «Все на продажу — вот символ и суть времени, в котором ничего не случилось» (подчеркнуто Марлинским).