Сами боги, видя это пламя, теперь знали: Эльга отомстила за мужа и привела к покорности его врагов.

Она подняла глаза к небу – облака тоже полыхали пожаром.

«Ты видишь? – мысленно спросила она. – И это я сделала для тебя. Для Вещего. Для сына. Для нашей державы».

Где бы ни был сейчас Ингвар – в вышине небес или в глубинах земли, – жар и свет этого огня достигнет его. Он узнает, что враги его уничтожены, месть за него свершена, наследие сына сохранено.

Горло сдавило от подступивших слез. Но плакать больше нельзя – срок вышел. И ей нельзя плакать, ибо она не просто жена, а княгиня. И все же слезы просились на глаза, зрелище пожара расплывалось.

– Вон князь Святослав, – сказала Соколина.

Эльга сморгнула слезы, провела рукой по глазам и обернулась. К пригорку ехали несколько всадников, и среди них она узнала фигуру сына. Пожалуй, он пойдет в отца, тоже не будет высок ростом.

Тронув коня, Эльга поехала ему навстречу.

– Угры! – еще издали крикнул Святослав. – Володислав ждал на помощь тысячу угров! Они должны вот-вот подойти! Это Предслава сказала!

– Ее нашли? – с надеждой и облегчением уточнила Эльга. – А ее дети?

– Нашли. Живая. Хакон повез ее в те избы, – Святша махнул плетью в сторону. – Там ее устроят под крышей.

– Слава богам!

– Но надо что-то с ними делать! – с решительностью, которую дает подростковая бессердечность, заявил тринадцатилетний князь. – У нее мальчик, он сын Володислава и наследник этого змеиного рода. Что же, ты так и отдашь их Олегу, чтобы он растил из них мстителей?

– Олегу я их не отдам.

– Не были бы они твоя родня, я бы велел их продать за Хвалынское море… или удавить.

– Они не моя, они наша родня, – мягко, но настойчиво поправила Эльга. – Предслава – твоя двоюродная сестра по отцу, ее дети – правнуки твоей бабки Сванхейд и деда Ульва.

– Но я же не требую удавить правнуков моего деда! А ты сама сказала: надо выжечь все это гнездо! Чтобы памяти от них не осталось! Чтобы все знали: кто вздумает встать против нас – мы его растопчем, разорвем, в землю вобьем! Я никогда не прощу им моего отца!

– Но Предслава и ее дети пригодятся нам живые. Когда здесь будет править Олег Моровлянин, у него не возникнет мыслей подружиться с уграми, если его внуки будут жить у нас.