– А с Улебом что же делать? – Сейчас у Эльги болело сердце за племянника куда сильнее, чем за сына.

– Ушлю его куда-нибудь… – Мистина встал. – В Витичев… а там видно будет.

– Думаешь, он поедет?

– Я скажу – поедет. Все-таки… я его отец.

* * *

Мистина ушел к себе, Асмунд – к Святославу, но и Эльга не могла спокойно сидеть дома. Решила наведаться к Олегу Предславичу, на Киеву гору.

Приезжая в Киев, тот останавливался у Острогляда – своего свояка. В последнее время Эльга бывала здесь часто: они с Утой поочередно раз в несколько дней навещали боярыню Ростиславу. Единственная родная внучка Вещего, старше своих теток лет на десять, та уже так растолстела, как стала тяжела на подъем и одышлива, так часто жаловалась на боль в груди, что не смогла поехать с княгиней в Царьград, справедливо опасаясь не вынести тягот пути. Недавно она совсем слегла. Олег Предславич торопился справить свадьбу дочери до смерти сестры, чтобы та порадовалась на прощание.

Въезжая во двор, Эльга увидела перед избой две телеги. Челядь грузила короба и лари. Когда отрок помог ей сойти с лошади, наружу вышел сам Олег.

– Что это? – Эльга кивнула на телеги, уже зная ответ.

– Здравствуй, матушка! – Олег Предславич поклонился. – Слава Богу, что заехала. Я хотел сам к тебе – прощаться.

– Ты куда собрался?

– Восвояси, в Овруч.

– Ты… говорил со Святославом?

– Говорил. Он сам заходил, удостоил! – Олег снова поклонился – с издевкой, ему не свойственной. – Но только мы ему не холопы, чтобы нами распоряжаться, как вздумается. Желает он запретить брату жениться – его воля. Но моя дочь – не раба. Коли нет ей Божьего повеления быть за тем, кого сама избрала, за другого не пойдет, пусть при мне останется.

– Но если ты против Святшиной воли уедешь… Что же ты будешь делать? Святша не простит. Отнимет у тебя Овруч, и хорошо, если миром…

В мыслях Эльги мигом возникло зрелище: русское войско осаждает новые стены Овруча… Опять брань на древлянской земле, которую они отдали близкому родичу, надеясь этим обеспечить мир.

– Деревлянь – его земля. Велит мне с нее уйти – уйду. Мир велик.

При всей покладистости Олег Предславич все же был человеком гордым.

– Куда же ты денешься? – всплеснула руками Эльга, знавшая, что в родовых владениях Олега, в Мораве, хозяйничают угры.

– Поедем к Земомыслу. Он дочь и внучку не обидит. И будем на Бога уповать.