Всё время, пока продолжалась эта «скромная» трапеза, в зале звучала музыка менестрелей, игравших во вполне современной манере, однако сам оркестр размещался за импровизированной ширмой, увитой розами так, чтобы голос арфы казался неким волшебным дополнением к общему веселью, ещё одним блюдом на сказочном столе. Эпоха менестрелей уходила в небытие вместе с золотым веком рыцарства, но никто из присутствующих об этом не догадывался.

Потом пришла очередь петушиных боёв, травли медведей и борцовских состязаний. Шум и кровь при подобных забавах неизбежны — птицы пронзительно кричали перед смертью, медведи, которых рвали на части злобные собаки, издавали душераздирающий рёв, а борцы не только обхватывали друг друга могучими руками и бросали оземь, но и обменивались ударами нечеловеческой силы, и удары эти разрешалось наносить в любое время и по любой части тела. Стремительные и жестокие выпады тоже входили в старинное суровое представление о чести.

Дамы оставались за столом всё время празднества. Здесь были: беременная графиня Шароле и герцогиня Бургундская, супруга герцога Филиппа — португальская принцесса, она отличалась величественными манерами и, казалось, за долгие годы своего замужества так до конца и не привыкла к тому здоровому и свободному климату, что царил при бургундском дворе.

— Герцог всегда говорит, — произнесла она, приветливо наклоняясь к Людовику и улыбаясь, — что праздник без женщин — всё равно, что природа без весны и весна без цветов. Не правда ли, сказано по-рыцарски? Вы согласны? Может быть, во Франции иные обычаи?

— Они были иными в Дофине, госпожа герцогиня. О Франции я ничего не могу вам сказать, раньше и во Франции поступали иначе.

К концу пиршества для дам, которые скорее всего не стали бы пить поданные в это время креплёные вина и коньяки, принесли слегка подслащённый по восточному обычаю сок из апельсинов и дынь в ведёрках, полных снега. Дофину, конечно, приходилось пить оранжад, он даже слышал, что его положено охлаждать альпийским снегом. Но во Фландрии не было гор, и Людовик удивился, каким образом герцогу Филиппу удалось сохранить этот снег. Он хотел было спросить об этом у Анри, но тот сидел за другим столом, а за этим никого не было, кроме него самого, царствую щей четы Бургундии и графа и графини Шароле.

Карл шутливо намекнул на интересное положение своей жены, та улыбнулась и с притворной застенчивостью опустила взгляд ко дну своего хрустального кубка.

— Мне кажется, монсеньор, у вас нет наследника... — Карла распирало от гордости. Он был немного во хмелю.