Они вернулись на виллу, и жизнь вошла в привычную колею. Хелена сделала две попытки узнать у Рамона, что именно произошло в Москве, и он каждый раз проявлял раздраженную нервозность, доставал из кармана синюю пачку сигарет с написанным русскими буквами названием, закуривал и говорил:
– Зачем спорить, зная, что решения не существует? Я открыто заявил, что они больше не могут на меня рассчитывать, что я хочу заниматься совсем другими вещами.
– И что они ответили?
– Ничего. Мы можем уехать девятнадцатого июля. Ты не передумала?
– Не надейся, что сумеешь так легко от меня избавиться, Эрнесто.
– Эрнесто… Мне нравится, когда ты зовешь меня Эрнесто. Рамон был обманщиком.
– Эрнесто – чудесное имя, но для меня ты навсегда останешься Рамоном.
Несколько дней он уговаривал Хелену отправиться в Каменице, даже предлагал поехать вместе, чтобы объясниться с ее отцом.
– Ты же не собираешься торжественно просить у Йозефа моей руки? Это пережиток прошлого. Кроме того, что ты будешь делать, если он скажет «нет»?
– Он спас мне жизнь, и я его уважаю. Мы поговорим, он все поймет, и мы уедем со спокойной душой.
– Мне не хватит духу.
– Обдумай все еще раз, Хелена, может статься, ты не скоро увидишься с отцом, а то и вовсе не увидишься.
– Не пугай меня.
– Тогда поезжай одна.
Встреча с отцом казалась Хелене непреодолимым испытанием. Она представляла, как он посмотрит на нее, услышав слова «Я уезжаю навсегда». Хелена знала, что Йозеф не упрекнет ее, пожелает счастья, скажет: «Я хочу одного: чтобы тебе было хорошо!» – и будет совершенно искренен. Дело было не в нем, а в ней, она не могла себе представить, как обнимет его в
Трудно сказать «прощай», когда так сильно любишь и эта любовь взаимна.
Расставаясь, люди надеются, что однажды обязательно увидятся снова, в противном случае любая разлука была бы «маленькой смертью». Хелена решила написать Йозефу письмо, села в кресло в гостиной, положила на колени блокнот, написала