Я никогда не рассказывал Камилле о своей семье, о Франке, о Сесиль, об их исчезновении, о распаде семьи и бегстве отца в провинцию. Говорят, время лечит раны. Стереть из памяти легко лишь тех, кого любишь не слишком сильно. Главенствующим чувством был гнев. Я задыхался от ярости, мне хотелось выплеснуть ее наружу, но я был бессилен. В моей душе поселилась ненависть. Камилла по неизвестным причинам отказывалась говорить о своей семье, так что мы были равны в своем сиротстве.

14

14

Я надеялся избежать этого, но переоценил свои силы, хотя сопротивлялся до последнего. Существует предел, который не может перейти ни один из мужчин. Наша воля не способна противостоять законам мироздания. Моя судьба была решена где-то там, в глубинах космоса, поблизости от галактики Андромеда, между Орионом и Альдебараном. Камилла хотела составить мой гороскоп, для этого ей нужно было знать точное время моего рождения. Просьба показалась нелепой, но я не мог сказать ей это в лицо. Камилла свято верила в астрологию и злилась, если я высказывал сомнение. Я сказал, что роды были ужасно тяжелыми, что с мамой в больнице не было ни мужа, ни родителей и она все забыла.

— Ты родился в больнице «Пор-Руаяль», в центре Парижа!

После развода родителей все осложнилось, расставание, как все знают, пагубно действует на память. Не зная часа рождения, невозможно определить точное положение звезд, составить гороскоп, определить положение лунного узла,[181] планет в доме гороскопа[182] и восходящий знак. Я надеялся, что смогу не отвечать на эти дурацкие вопросы.

* * *

Наши с мамой отношения с каждым днем становились все лучше. Мы пришли к компромиссу и установили равновесие. Я соблюдал три правила, своего рода законный минимум: следил за своим внешним видом, получал приличные оценки и присутствовал на семейных застольях, главным из которых считался воскресный обед у дедушки Филиппа. По другим позициям мама оставила меня в покое. Неожиданная перемена в поведении произошла с ней после посещения семинара «Как провести переговоры и добиться успеха к обоюдной выгоде». Папа зря насмехался над маминым увлечением «американскими премудростями», они могли бы спасти его от нынешней унизительной Березины.[183] Однажды вечером меня ждал неприятный сюрприз.

— Кстати, тебе звонила Камилла, — сказала мама, передавая мне тарелку с тертой морковью.

— Правда?

— Она милая девочка. Буду очень рада с ней познакомиться. Пригласи ее в гости.

— Мы расстались десять минут назад. Зачем ей было звонить?

— Она хотела узнать час твоего рождения.