Днем захожу в «Джитни», купить фруктов и творога для Мэй Мобли. Мисс Тейлор опять взялась за свое. Малышка сегодня выскочила из школьного автобуса, побежала сразу к себе в комнату и бросилась на кровать.

– Что такое, маленькая? Что случилось?

– Я раскрасила себя черным, – расплакалась она.

– Как это? – не сразу поняла я. – Фломастерами? – Глянула на ручки, но на них ни пятнышка не было.

– Мисс Тейлор велела нарисовать, что нам больше всего в себе нравится!

Тут я заметила в кулачке у нее измятый клочок бумаги. Развернула – ну конечно, моя маленькая белая девочка нарисовала себя черной.

– Она сказала – черный значит, что у меня грязное гадкое лицо. – Она сунула голову под подушку и зарыдала.

Ох, мисс Тейлор. И это после того, как я столько времени учила Мэй Мобли любить всех людей, не судить по цвету кожи. На душе у меня тяжело, потому что любой человек помнит свою первую учительницу, верно? Мы, может, и не помним, чему нас учили, но уж поверьте, я достаточно детей вырастила и знаю точно: первая учительница – это важно.

В «Джитни» хотя бы прохладно. Утром я даже позабыла купить лакомства для Мэй Мобли – так расстроилась. Сейчас я спешу, не хочется оставлять девочку надолго наедине с ее мамашей. Листок с рисунком она спрятала под кроватью, чтоб мама не увидела.

В отделе консервов беру две баночки тунца. Иду за пакетиком зеленого желе и тут встречаюсь с Ловинней, которая ищет арахисовое масло. Наверное, до конца дней я буду про себя называть Ловинию «Глава Седьмая».

– Как дела у Роберта? – Похлопываю ее по руке.

Ловиния весь день работает на мисс Лу-Анн, потом возвращается домой и ведет Роберта в школу для слепых, он там учится читать пальцами. И ни разу я не слышала, чтоб Ловиния жаловалась на жизнь.

– Учится потихоньку, – кивает она. – Ты в порядке? Нормально себя чувствуешь?

– Просто нервничаю. Ничего не слышала?

Она отрицательно мотает головой:

– Нет. Зато моя хозяйка читает.

Мисс Лу-Анн состоит в бридж-клубе. Когда с Робертом случилось несчастье, мисс Лу-Анн была очень добра к Ловинии.