– Говорю же тебе! – два дня спустя рассказываю Лерою. – Нажимаешь на кнопку – и канал переключается, тебе даже не надо вставать со стула.
– Полная чепуха, Минни. – Лерой даже от газеты не отрывается.
– У мисс Селии такой есть, пульт называется,
Лерой неодобрительно качает головой:
– Ленивы же эти белые. Задницы не поднимут даже ручку повернуть.
– Думаю, люди скоро уже на Луну полетят, – говорю я. А самой и дела нет, что там из моего рта раздается. Я прислушиваюсь, не завизжит ли кто внутри моей головы. И когда эта женщина уже дочитает до конца?
– Что на ужин? – спрашивает Лерой.
– Да, мам, когда мы будем есть? – встревает Киндра.
Слышу, как подъехала машина. Ложка падает из рук, прямо в кастрюлю с фасолью.
– Овсянку.
– Я не собираюсь есть овсянку на ужин! – ревет Лерой.
– Я уже ела ее на завтрак! – ноет Киндра.
– То есть окорок. С фасолью.
Закрываю заднюю дверь в кухню на щеколду. Выглядываю в окно. Машина сдает задом, просто разворачивается здесь.
Лерой поднимается с места, распахивает дверь опять.
– Здесь чертовски жарко! – Подходит к плите. – Что это с тобой? – И наклоняется ко мне почти вплотную.
– Да ничего… – Тихонько отодвигаюсь подальше.
Обычно, когда я беременная, он не цепляется. Но на этот раз не отстает. Хватает меня за руку: