Шторм бушевал, но жители острова торжественно шествовали за своей святой. Когда процессия поравнялась с запертой виллой il conte, многие посмотрели в ее сторону, надеясь увидеть, как граф кивком благословляет шествие — как всегда делал его отец. Но закрытые наглухо окна остались безжизненны. Статуя проследовала дальше, подпрыгивая на ухабах. Вдоль каменистого южного берега, мимо греческого амфитеатра, заросшего кустарником и чертополохом, мимо утесов, мимо ворот новой гостиницы, построенной на месте старой фермы Маццу. В гостинице было тихо, пластиковые пляжные кресла у бассейна перевернуты, солнечные зонты поникли. Несколько туристов вышли из гостиницы и присоединились к шествию. Святая, воздев вверх руку, покачивалась в старой повозке, по складкам ее одежд струилась вода.

— Давайте, — подбадривала возчиков Мария-Грация, — осталось немного. — У нее перехватывало дыхание от волнения, так она желала, чтобы статуя благополучно завершила паломничество, как будто святая двигалась сама по себе, как будто в вечернем дождливом мареве притаилось нечто таинственное, неведомое.

У старой tonnara и ржавых останков «Святой Мадонны» отец Марко вознес молитву, прося святую о благосклонности. Тут же к статуе вынесли для благословения младенцев. Гниющий под дождем урожай тоже был освящен. Отец Марко опорожнил сосуд со святой водой, присоединив ее к потокам дождя, изливавшимся на нос новой рыбацкой лодки Provvidenza, которой недавно обзавелся молодой Маттео.

В тот вечер из-за дождя в бар набился едва ли не весь город.

— Откуда столько людей? — удивлялась Мария-Грация. — Из жалости к нам все решили купить стаканчик arancello, чтобы мы не закрылись до следующего лета?

Кончетта прорвалась через толпу, глаза ее сверкали от едва сдерживаемой радости.

— Я только что узнала, — зашептала она. — Бар Арканджело залило, прямо как зимой шестьдесят третьего, когда у нас бушевал бесконечный шторм! Мой бедный братец!

— Свершилось чудо! — воскликнула Агата-рыбачка. — Я вам говорила! Вот для чего пошел этот дождь!

Промокшие насквозь посетители из бара Арканджело смущенно просачивались через двери в поисках выпивки и горячего чая. Филиппо Арканджело топтался у террасы, пока Кончетта не взяла его за руку и не затащила внутрь.

Но это нас все равно не спасет, думала Мария-Грация, наблюдая за тем, как ее сыновья и внучка обслуживают переполненный бар. Для этого нужно больше, чем несколько десятков чашек кофе по девяносто девять центов и стаканчиков с ликером за один евро. Хотя в баре было не протолкнуться, мороженое никто не заказывал. Даже туристам оно казалось неуместным в такую погоду.