– А сейчас она может прийти?

Вера оглядывается через плечо:

– Сейчас Она не хочет.

Вопреки здравому смыслу священник смотрит туда же, куда посмотрела девочка. Ничего.

– Она носит голубое платье? – спрашивает он, намекая на плащ Девы Марии. – С капюшоном?

– Как дождевик?

– Точно!

– Нет. На Ней всегда одно и то же: коричневая юбка и кофта, которые смотрятся как платье. Похоже на то, как одеты люди в фильмах про старые времена. Волосы тоже коричневые и доходят вот досюда. – Вера дотрагивается до своего плеча. – А сандалии у Нее такие, в которых можно ходить на пляж и даже в воду и мама не будет ругаться. Они еще на липучках бывают.

Отец Рампини хмурится:

– У нее сандалии на липучках?

– Нет, у Нее без липучек и цвет противный. А вообще похоже.

– Наверное, ты очень долго ждала эту свою подругу, прежде чем увидела ее в первый раз.

Вера не отвечает. Она роется в шкафчике и достает оттуда настольную игру «Лайт-брайт»^[28] – доску, на которой с помощью маленьких пластиковых штучек выкладывается светящийся рисунок. У отца Рампини екает сердце: он вспоминает, что задолго до рукоположения подарил такую же игру своему сынишке. Ее, оказывается, все еще выпускают!

Вера смотрит на него с любопытством:

– Хотите взять желтенькие?

Рампини заставляет себя мобилизоваться:

– Так… ты просила о том, чтобы ее увидеть?

– Каждую ночь.

Отец Рампини повидал достаточно много ложных визионеров и знает: религиозные фанатики, которые годами молятся о явлении Иисуса и которых Он наконец посещает, всегда оказываются просто чокнутыми. Даже у той очаровательной пожилой монахини из Медфорда, к которой отца Рампини направляли прошлой зимой, к сожалению, были не все дома. Другое дело – дети из Фатимы. Они не ждали Деву Марию, а просто пасли овец. А святая Бернадетта собирала кусочки древесины возле свалки.

Божественные видения возникают из ниоткуда и не по заказу. А Вера говорит, что долго призывала «своего Бога». Это можно воспринять как свидетельство религиозности.