– Вы находитесь на частной территории, – говорю я.

– Миссис Уайт… – снова начинает Саганофф, но тут появляется мама с винтовкой времен Войны за независимость США, которая висит у нас в гостиной над камином.

– Мэрайя, – небрежным взмахом винтовки мама указывает на непрошеную гостью, – кто это?

К моему удовольствию, оператор бледнеет, а журналистка делает шаг назад.

– А-а, – говорит мама кисло, – это она? Что ты говорила миз Саганофф про частную территорию?

Я закрываю дверь и запираю замок.

– Ма, – произношу я со стоном, – ну к чему такие выходки? Она же отнесет видеозапись судье и скажет, что сумасшедшая мать ребенка угрожала ей пушкой.

– Сумасшедшая мать ребенка этого не делала. Это сделала сумасшедшая бабушка. А если Саганофф явится к судье, тот наверняка спросит, почему она вторглась на территорию, вход на которую воспрещен и охраняется полицией. – Мама похлопывает меня по плечу. – Я просто хотела слегка припугнуть эту фифу.

– Пороховой винтовкой, которая лет двести не стреляла? – спрашиваю я, состроив гримасу.

– Ну и что? Саганофф об этом не знает.

Раздается новый звонок.

– Не открывай, – говорит моя мать.

Пришедший, кем бы он ни был, очень настойчив: звонит и звонит.

– Мам! – кричит Вера, выбегая в прихожую. – Там кто-то делает с замком то, что ты мне говоришь не делать…

– О боже!

Попросив маму позвонить в полицию и потребовать, чтобы нам вернули полицейского, я отправляю Веру играть в комнату, где ее не увидят, и так распахиваю дверь, что ручка ударяется о стену. Передо мной женщина в строгом костюме с блокнотом и диктофоном в руках. Из какого она издания, мне неизвестно, но журналистов я повидала достаточно, чтобы сразу распознавать их породу.

– Вы совсем людей не уважаете! Вам бы понравилось, если бы я явилась к вам в дом без приглашения, когда вы… принимаете ванну или празднуете день рождения ребенка? О господи, да зачем я вообще разговариваю с вами! – С этими словами я захлопываю дверь.

Женщина звонит снова. Я считаю до десяти, делаю три глубоких вдоха и, приоткрыв щелку, вру:

– Через шестьдесят секунд здесь будут копы, и вы отправитесь в тюрьму за незаконное проникновение на частную территорию.

– Сомневаюсь, – возражает женщина и, взяв блокнот с диктофоном в одну руку, протягивает мне вторую. – Я Кензи ван дер Ховен. На время тяжбы суд назначил меня опекуном вашей дочери.