– Вера, не надо!.. – кричит Кензи ей вслед, но поздно: Вера уже стоит на ступенях.

Приветственные крики и молитвенные возгласы становятся еще громче, когда девочка воздевает ладони. Кензи, оцепенев, не двигается с места.

– Привет! – Вера машет рукой и с улыбкой, как королева, принимает положенные ей почести.

– Я лечу Мэрайю Уайт семь лет, с тех пор как она покинула Гринхейвен, – говорит доктор Йохансен.

– Как вы относитесь к ее госпитализации?

– Отрицательно. Существуют другие способы лечения депрессии, которые были бы не менее эффективны.

– Могла ли Мэрайя Уайт избежать попадания в больницу?

– Нет. Ее муж считал, что это необходимо. Мать на тот момент жила в Аризоне и не знала о происходящем. А сама Мэрайя, находясь под действием препаратов, была слишком отстранена от реальности, чтобы за себя постоять.

– В каком душевном состоянии вы увидели ее после выписки?

Доктор Йохансен хмурится:

– Она была очень эмоционально уязвима, но не потеряла способности осваивать навыки стрессоустойчивости. Ну и беременность, конечно же, внушала ей тревогу.

– Демонстрировала ли она тогда признаки психоза?

– Нет.

– Случались ли у нее галлюцинации?

– Нет. Даже в больнице ничего подобного у нее не было. Она лечилась только от депрессии.

– Доктор Йохансен, как вы оцениваете нынешнее состояние Мэрайи?

Психиатр смотрит на свою пациентку, словно бы читая ее мысли.

– На мой взгляд, она становится все более и более устойчивой. Об этом свидетельствует хотя бы то, что сейчас она не побоялась нарушения врачебной тайны и пригласила меня в суд, чтобы сохранить опеку над дочерью. А в августе повторился эпизод, который несколько лет назад толкнул ее на самоубийство. Однако на этот раз реакция Мэрайи оказалась гораздо более здоровой. Она взяла себя в руки и продолжила жить, заботясь о дочери.