Мец сосредоточенно изучает Милли Эпштейн. Он прекрасно понимает, почему Джоан так быстро закруглилась: от этой ведьмы не знаешь, чего ждать. Как и Джоан, он не будет задавать вопросы о переселении души или о втором рождении, чтобы не стать всеобщим посмешищем в юридических кругах. Надеясь ослабить бдительность свидетельницы, Мец улыбается. Пускай подумает, что он не такая уж пиранья, как Джоан наверняка о нем говорит.

– Миссис Эпштейн, вы очень любите Мэрайю, правда?

Лицо Милли смягчается.

– Очень.

– Уверен, вы всегда были с ней близки.

– Да.

Мец облокачивается на ограждение места для свидетеля:

– Вы были на ее школьном выпускном?

– Она произносила речь как лучшая ученица, – с гордостью сообщает Милли.

– А колледж тоже окончила с отличием?

– Со всеми высшими оценками.

– Потрясающе! А я на первом курсе английский еле сдал, – шутит Мец. – И конечно, когда она замуж выходила, вы тоже были рядом?

Уголки рта Милли опускаются вниз.

– Да.

– Не сомневаюсь, что это вы научили ее быть хорошей матерью.

– Ну не знаю… – говорит Милли, краснея.

– Думаю, вы подсказывали ей, как помочь Вере пережить этот сложный период. Я прав?

Милли вскидывает подбородок: